— Сергей Викторович, вынужден оставить вас на минутку. Посидите
пока в одиночестве, а я скоро вернусь.
Николай Степанович вышел из кабинета. А я замер на стуле. Угадал?
Похоже на то. На что это меня провоцируют? На какие-такие действия?
Или у меня паранойя разыгралась? Ну, разыгралась или не
разыгралась, а посижу-ка я на месте. И даже шевелиться не буду.
Стоп. А, может, всё гораздо проще? Может, я и впрямь правильно
угадал? И там за стеной действительно Олег находится? И Батюшин
просто-напросто пошёл у него дальнейшие инструкции по ведению
разговора получать? Да ну, бред. Олег слишком молод для подобного.
Молод, не молод, а сбрасывать подобное предположение со счетов не
стоит. И дёргаться тоже не нужно. Ждём, как бы ни было трудно
ждать.
— Значит, вы уверяете, что самолёт ваш полностью исправен и готов к
вылету? — Прямо с порога начал говорить Батюшин. Единственное, что
перед этим сделал, так это за собой плотно дверь прикрыл.
— Исправен и готов, — ещё раз повторил я.
— Хорошо, — Николай Степанович подошёл к стене, сдвинул в сторону
зелёную штору, открывая взгляду висящую на стене огромную карту. —
Прошу вас, подойдите.
Подождал, пока я выберусь из-за стола и подойду, взял в руки
небольшую указку, продолжил:
— С этого момента, Сергей Викторович, всё сказанное мной должно
сохраняться в тайне. Понимаете? Подписывать ещё какие-то бумаги я
вас заставлять не собираюсь. Вы их и так достаточно много
подписали. Поэтому будем рассчитывать на вашу благоразумность.
Сейчас наступил именно один из тех моментов, ради которых вас и
привлекли к моему ведомству.
Секундная пауза. И следующие слова Батюшина вызвали во мне явное и
неприкрытое недоумение:
— Ни в какой Крым Николай Второй не уехал. Всё, о чём писали
газеты, выдумки для отвлечения внимания. На самом деле император
решил вместе с семьёй совершить плавание на “Штандарте” вокруг
Европы. И уже только потом остановиться в Крыму…
— Зачем? — моё недоумение от подобного поступка можно было
кусочками нарезать. Бред сумасшедшего же! Ну какое сейчас может
быть путешествие вокруг Европы? И не удержался, высказал своё
недоумение:
— Это у нас с Германией вроде бы как мир, а в Европе-то ещё ничего
не закончилось. Воюют-с. Режут друг друга почём зря. Или я что-то в
своей, как вы говорите, Сибири, пропустил?