Мишка тоже понял, что Рома совсем
сник, и решил его отвлечь:
— А давай наперегонки?
Чтобы мой сын, да на обычное
ребячество сам подписался? Невероятно. Хотя по его хитрым глазам вижу, что
понял: Ромка явно не в состоянии куда-то бежать.
— Ну давай, давай! — заканючил
Мишка. Это точно мой сын?
Стриптизер усмехнулся и как втопил
до самой школы! А вот этот точно не ребенок? Да как быстро бегает, ого.
Когда я подошла, поняла, что мой сын
отчитывает Ромку, а того уже дрожь пробивает. Значит, действительно заболел.
— Ты не мог, что ли, поддаться? —
возмущался Мишка, явно обиженный, что проиграл.
— Заниматься бегом несколько лет,
чтобы проиграть какому-то восьмилетке? Нет уж, — фыркнул Рома и закашлялся.
— Это не по-взрослому!
— А вот нечего ввязываться в
неравный бой, — возмутился стриптизер.
— Это непедагогично. Нельзя так с
детьми. Да тебе точно нужно к письхологу! — выкрикнул мой сын, уже находясь в
крайней точке гнева. Я и таким его не видела.
— Малыш, надеюсь, ты имел в виду
психолога.
Сын топнул ногой и забежал в школу.
Зашла, чтобы помочь ему раздеться. Не то чтобы Мишка в этом нуждался, но меня
пугала его эмоциональная реакция. Обычно он, как и я, редко показывал свои
чувства.
— Не надо, мам, не позорь меня, —
сказал уже спокойным голосом ребенок. И когда успел снова вернуться в нирвану?
Как вообще понять детей? Я убрала руки от его куртки, позволяя ему переодеться
самостоятельно.
— Все, я побежал, вон кобра уже
идет, а у меня ее урок, — сказал Миша и нервно дернул плечом, отчего я поняла,
что не настолько уж спокоен мой ребенок. Неужели он так всегда себя ведет,
потому что перед его глазами не было образца открытости и веселья, такого, как
Рома?
— Почему кобра? — спросил тот, о ком
я только что подумала. Вздрогнула, так как не заметила, как он зашел со мной.
Усмехнулась и направила его по дуге
к выходу, чтобы поздороваться с той самой коброй.
— Здравствуйте, Надежда Леонидовна.
— Здрас-с-сте, — величественно
поздоровалась в ответ учительница.
Ромка громко хохотнул. Я схватила
хохотальщика за локоть и вытащила из школы. И меня обеспокоило не то, что могли
поставить учительницу в неловкое положение. Вряд ли она слышала наш разговор, а
кличка у нее, по моим меркам, вполне заслуженная. Такой змеи еще поискать, я
из-за нее даже начала избегать родительских собраний. А взволновало меня то,
как Рома смеялся. Очень хрипло и с покашливаниями.