Сперва вопросы доктора касались меня
непосредственно: где живу (короткий ответ «В Измайлово», как ни
странно, прокатил), где учусь, чем увлекаюсь помимо юриспруденции,
сморю ли телевизор, какие сайты предпочитаю посещать в интернете,
какую музыку слушаю, интересуюсь ли политикой, доводилось ли
путешествовать по России и за границу… Потом тематика стала шире:
кто является Президентом России, Мэром Москвы, тренером сборной
страны по футболу (до этого я сдуру сболтнул, что неравнодушен к
спорту – сфера показалась мне относительно безопасной) – ну и все в
таком роде. Тут я, не мудрствуя лукаво, говорил, как помнил из
«прошлой жизни» – по опыту, на таком уровне перемены случались
относительно редко (сборная здесь – исключение, но и с фамилией ее
наставника я, кажется, угадал).
Федору Федоровичу мои ответы явно
нравились, и чем дальше – тем больше. Врач улыбался, благодушно
кивал, довольно прицокивал языком, а когда, закончив беседу, достал
из чемоданчика планшет и принялся в нем печатать, даже начал что-то
негромко напевать себе под нос.
Сразу видно было: любит человек свою
работу!
Наконец Федор Федорович выключил
планшет, с наслаждением расправил плечи и, посмотрев на меня,
радостно заключил:
– Вот и все, Игорь Дмитриевич.
Затем, помедлив разве что миг,
повернулся к своему дюжему помощнику и добавил, кивнув в мою
сторону:
– Наш клиент, без вопросов.
– Что? – оторопел я, успевший уже
вполне увериться, что благополучно прошел проверку – и слегка
расслабиться.
– Придется вам проехать с нами, – не
переставая широко улыбаться, заявил врач.
– Эй, стоп, никуда я не поеду! –
запальчиво бросил я, порываясь подняться с угла кровати, на котором
до этого сидел. Но тут на плечо мне опустилась рука санитара, без
особого, кажется, усилия вернувшая меня на место – да что там
вернувшая – буквально пригвоздившая к нему!
– Поверьте, это в ваших же интересах,
Игорь Дмитриевич! – невозмутимо заметил между тем доктор. – И в
ваших же интересах, чтобы поездка обошлась без никому не нужных
эксцессов.
Тяжелая ладонь санитара, так и
лежавшая на моем плече, послужила недвусмысленным подтверждением
последнего тезиса.
* * *
Скорая помощь замедлила ход, и
одновременно беспорядочное мельтешение в щели за окном сменилось
ровным серым фоном – не то глухой стеной здания, не то оградой.
Проехав вдоль нее с четверть минуты, микроавтобус на пару секунд
остановился вовсе, затем опять тронулся, ненадолго нырнул в темную
арку или тоннель, снова выкатился на свет – и замер уже
окончательно. Глухо хлопнула дверца кабины, снаружи послышались
неспешные шаги, и заглянувший в салон неизменно сияющий Федор
Федорович пригласил меня к выходу.