– И это он изобрел машину времени? –
догадался я.
– Помилуйте, Игорь, – недовольно
скривившись, всплеснул руками мой собеседник. – Дата учреждения
Ордена – 1697 год. Это конец XVII века, на секундочку. А Машина и
сегодня – непревзойденный образец науки и техники. Изобрести такое
триста лет назад – а уж тем более, построить – было не под силу
никому, даже гению Брюсу. Он этого и не делал. Якову Вилимовичу
Машина была передана… А вот кем – не спрашивайте, должно же хоть
что-то вам остаться для новых степеней посвящения, – оборвав речь
на полуслове, улыбнулся Анатолий Сергеевич – как мне показалось,
несколько натужно, словно все никак не мог отойти от услышанной от
меня глупости.
– А зачем – можно спросить? – все же
не отступал я. – Зачем этому Брюсу дали Машину? Зачем, собственно,
Орден вмешивается в прошлое?
– Все написано на нашем гербе, –
проговорил Гроссмейстер, выразительно указав рукой на эмблему на
стене. – Ради лучшего будущего.
– Э… Лучшего – для кого?
– Для всех.
– Так не бывает, – рассмеялся
подобной наивности уже я. – Вот те же ваши вмешательства – кому-то
от них, может быть, и хорошо, а мне, например, они знаете где?
Всегда одним хорошо, а другим – наоборот.
– Сейчас – не бывает, – и не подумал
спорить с очевидным Анатолий Сергеевич. – А вот в будущем – том
самом лучшем будущем – станет возможным. Ради этого, собственно, мы
все тут и работаем… Но детали – уже точно не вопрос стартового
градуса посвящения. Что же касается ваших персональных бед – то
считайте, что с сегодняшнего дня с ними покончено. Мы примем вас в
Орден и закрепим.
– И я вспомню все, что, типа,
забыл?
– Ну, не совсем так, – покачал
головой Гроссмейстер. – Обратной силы закрепление не имеет. Но
впредь при Скачке у вас уже всегда будет два набора воспоминаний –
старый, и новый, актуальный. И оба – подлинные.
– В первый раз – два, через месяц уже
– три, затем – четыре… Так? – демонстративно загибая пальцы,
уточнил я.
– Ну, это своего рода наше бремя –
помнить десятки прожитых жизней, – снова не стал возражать Анатолий
Сергеевич. – Но в этом же – и главная наша сила. К тому же, самые
старые версии реальности из памяти постепенно уходят, сохраняются
лишь наиболее яркие их моменты – как это нередко бывает у обычных
людей с давно прожитыми годами. Ну и (я, кажется, уже упоминал)
большинство перемен для членов Ордена – чисто внешние. Закрепленный
Столп не так просто поколебать.