– Проверим сперва тут, – решил Попов,
кивнув на березняк – похоже, идея соваться за овраг по вкусу ему не
пришлась. – Что до их высокоблагородия… – перевел он взгляд на
раненого Виктора. – Семенов, Мамаев, перевяжите господина адъютанта
и живо доставьте его к лекарю! – распорядился урядник.
Подчиняясь команде, два казака
выехали вперед и спешились.
– Позвольте, ваше благородие, –
почтительно, но твердо попытался отстранить меня от Панкратова один
из них.
– Что? Э… Нет! – засуетился я. –
Нельзя!
– Прекратите истерику, поручик! –
сердито прохрипел со снега Панкратов, впервые с момента появления
на дороге казаков найдя в себе силы заговорить. – Так вы только все
погубите! Скачите к Чичагову, а меня после разыщите!
– Верно их высокоблагородие сказали,
– заявил Попов. – Езжайте, ваше благородие, с Богом! А об их
высокоблагородии мы позаботимся, как должно! Федька, – обернулся он
к кому-то из подчиненных. – Проводи их благородие к их
высокопревосходительству!
– Ага, все, значит, на дело,
хранцузов ловить, а я – назад, в крепость? – запальчиво ответил ему
совсем молодой, почти детский голосок.
– Нас тут вона сколько, а их
благородие ты один будешь сопровождать, – уже отвернувшись от
собеседника – и, соответственно, обратив лицо ко мне, прищурил
левый глаз урядник (уж не подмигнул ли хитро?). – При них бумага
дюже важная – как отпустить без охраны?
– Ну, коли так – тады ладно, – из-за
спины Попова с важным видом выдвинулся молодой казак – и в самом
деле практически мальчишка, на глаз я бы ему и пятнадцати лет не
дал. Хороша охрана! Впрочем, ни одного француза отсюда до самой
ставки Чичагова не было и в помине – я это знал точно, да и
урядник, кажется, особых сомнений на сей счет не испытывал.
– Поезжай уже, Уроборос тебе в
хронологию! – буквально оттолкнул меня от себя Виктор.
– Сильны, ваше высокоблагородие! –
уважительно присвистнул склонившийся над ним казак. – Эка ж: «в
хренологию»!
Словно во сне, я попятился к своей
гнедой и неуклюже взобрался в седло.
– Едем, ваше благородие? – не медля,
подступил ко мне юный Федька.
Молча кивнув, я с места пустил лошадь
рысью и, уже отъехав, оглянулся на Панкратова – но за конскими
крупами и широкими спинами казаков оставленного на чужое попечение
напарника не увидел.
* **
Главнокомандующий Третьей Западной
армией адмирал Павел Васильевич Чичагов, светловолосый мужчина лет
сорока пяти в теплой меховой шубе поверх расшитого золотом мундира,
восседал на барабане посреди земляной крепости на правом берегу
Березины и что-то задумчиво диктовал сгорбившемуся над бумагами
писарю. Время от времени его высокопревосходительство прерывался,
будто бы в сомнениях оглядывался на стоявшего рядом полковника в
мундире квартирмейстерской части – словно за советом, но, и не
думая дожидаться оного, почти тут же от офицера отворачивался.