Кирилл тем временем прошёлся между
деревьев, оглаживая их шершавую кору, выбрал старую сосну и сел под
ней прямо на землю, прислонившись спиной к нагретому солнцем
стволу. Руки он положил ладонями на траву и замер, прикрыв
глаза.
Роману пришлось сесть с ним
рядом.
– Скажи, Коко… – деликатно кашлянул
он через некоторое время, успев понять, что Бергер явно не здесь. И
даже совершенно ясно – где. Но отправляться туда за ним Роману
отчего-то сейчас не хотелось.
– Не называй меня этим дурацким
именем, – монотонно проговорил Кирилл, не открывая глаз.
– Ну, уж не-ет, – мстительно
протянул Роман. – Если я – Шойфет, то ты – Коко.
– По-моему, это уменьшительное от
«Николай», – вежливо парировал Бергер.
– Меня это не волнует, – заверил его
Роман.
– Я смотрел этот фильм (1). Там всё,
кажется, плохо кончилось. Для всех «Коко»…
1 Имеется в виду французский фильм с Жан-Полем Бельмондо в главной
роли, который в советском прокате назывался «Частный детектив».
– Бергер, не упрямься, а не то я
придумаю тебе имечко похлеще!
– А с чего ты вообще вдруг взялся
придумывать мне прозвище? – Бергер приоткрыл на мгновение один
ярко-голубой глаз.
– О-о! Ты зришь прямо в корень,
Бергер! Я тут раскопал этимологию твоего имени и понял, что мне не
улыбается, обращаясь к тебе, всё время называть тебя «Господин».
Греки, вообще-то к Богу обращаются: «Кирие, элеисон» (2)… А я
значит буду: «Как дела, Кир», «Увидимся, Кир», «Чего изволите,
Кир»…
2 «Господи, помилуй» – греч.
Бергер наконец-то искреннее
развеселился. Блеснув белозубой улыбкой, он предположил:
– А, может, так и задумано?
– Кем задумано, солнышко? – зловеще
поинтересовался Роман.
Всё ещё не открывая глаз, Кирилл
указал пальцем наверх:
– Там…
Роман вдохнул поглубже, с трудом
удерживаясь от желания слегка расцарапать ботанику его ангельскую
физиономию.
– Ну, если так задумано, то пусть
меня об этом оповестят. Оттуда. Коко.
Широко улыбаясь, Кирилл открыл,
наконец, глаза и радостно оглядел Романа с ног до головы.
– А жалко, что тебе от маминой
внешности только глаза достались, – неожиданно посетовал он.
– А тебе чего бы ещё хотелось? –
подозрительно прищурился Роман.
– Было бы здорово, если бы волосы у
тебя тоже, как у неё, были – чёрные и кудрявые…
– Ага. И сразу тогда нашивку на
рукав: звезда Давида и надпись «Júde».