Таким образом, каждый участник должен подчиняться определенным правилам относительно географического направления его сделок. В каждой точке кольца кула, если мы вообразим себе обращенного к центру окружности туземца, с левой стороны он принимает браслеты, а с правой – ожерелья и затем передает и браслеты, и ожерелья дальше. Другими словами, он постоянно передает браслеты слева направо, а ожерелья – справа налево.
Применяя это правило индивидуального поведения ко всей системе кула, мы сразу обнаружим, каков его совокупный результат. Результатом общей суммы всех обменов будет не бесцельное передвижение этих двух видов предметов в случайном обмене ожерелий и браслетов. Тут постоянно струятся два потока – поток ожерелий по часовой стрелке и поток браслетов – в противоположном направлении. Итак, мы видим, что можно по праву говорить о круговом обмене кула, о кольце или окружности движения товаров (ср. карту V). Все деревни этого кольца занимают друг относительно друга строго определенное положение, так что каждая из них всегда находится по отношению к другой или на стороне браслетов, или на стороне ожерелий.
Теперь мы перейдем к имеющему огромное значение другому правилу кула. Как уже говорилось, «браслеты и бусы из раковин всегда передвигаются по кругу в собственных соответствующих направлениях, они никогда, ни при каких обстоятельствах, не возвращаются назад в неправильном направлении. Также они никогда не задерживаются. На первый взгляд это может показаться почти невероятным, но, тем не менее, это факт, что никто и никогда в течение длительного времени не удерживает при себе ценности кула. В действительности на всей территории Тробрианских островов едва ли найдется один или два особенно изысканных браслета и ожерелья из раковин, которыми постоянно владеют как фамильными драгоценностями и которые составляют особый отдельный класс предметов, раз и навсегда исключенных из сделок кула. Следовательно, «собственность» в кула является совершенно специфической экономической категорией. Человек, участвующий в кула, никогда не удерживает при себе никакого предмета дольше, чем, скажем, на год или два. Но даже и в этом случае он рискует прослыть скрягой, и некоторые районы обладали плохой репутацией «медлительных» или «трудных» в обмене