Слуга вздохнул, а Невеот обиженно засопел:
– А то испили бы…
В пальцах Герека на миг возникла махонькая бутылочка из глазурованной глины. И исчезла. Потому что Витгольд, приступ которого, судя по всему, постепенно проходил сам собой, прицельно взмахнул кулаком:
– Как прикажете, ваше величество.
Постельничий сорвал с плеча длинное льняное полотнище и принялся промокать пот на лбу и висках короля.
Пален отошел в сторону и переминался с ноги на ногу, ожидая монаршего разрешения покинуть залу. Барон Нувель, засунув по давней привычке большие пальцы за украшенный бляхами пояс, уставился сквозь витраж и, казалось, перестал замечать окружающий мир. Скорее всего, он уже подсчитывал в уме предстоящие расходы и прибыль, пытаясь определить выгоду от сделки соседствующих королевств. Невеот бесцельно вертел в пальцах корону и хмурился, как обычно, заслышав что-либо об имперских жрецах-чародеях.
– Фу-у-х! – выдохнул король. – Полегчало.
– Мы, это… мы… – промямлил Пален, намереваясь выразить радость по поводу облегчения государя, но не подобрал слов.
– Не будет ли лучше для вашего величества, – сказал жрец Огня, – прилечь и отдохнуть?
– Без тебя знаю, – отмахнулся Вигольд. – Все поняли, что делать надобно?
– Разумеется, ваше величество, – склонил голову Нувель.
– Так точно, – прищелкнул шпорами граф.
– Да, ваше величество, – голосом мягким, как стальной прут, завернутый в ветошь, проговорил Невеот.
– Ступайте, – соизволил отпустить придворных король. – Герек, веди меня в опочивальню.
Недалекий путь до королевской опочивальни Витгольд проделал, опираясь на плечо слуги. Всякий раз боль приходила и уходила, оставляя премерзкое ощущение слабости. Вот и устланное шкурами ложе, где можно не играть роль сурового монарха, а расслабиться и просто побыть измученным немощным стариком.
Однако, едва король опустился на край кровати, дверь распахнулась, и в опочивальню ворвалась принцесса Селина. Ее миловидное, как и у всякой девушки, встретившей всего лишь семнадцатую весну, личико раскраснелось, прядь каштановых волос выбилась из-под серебряной сеточки, а кулачки судорожно сжимали подол белого платья, расшитого по лифу речным жемчугом.
– Батюшка! – Принцесса бросилась в ноги монарха. – Ваше величество!
Герек деликатно отступил на шаг и застыл подобно торчащему в углу чучелу черного медведя.