– Подожди с попугаем. Слушай, ну вот чисто гипотетически
– тебе мужик этот нравится? Хотела бы ты с ним, например… пообщаться?
– Ксюша! – взвизгиваю, чем привлекаю внимание людей за
соседними столиками.
Она что – телепат? Мысли мои читала, пока я глазела на
рекламу? Не замечала раньше за ней подобного.
– Все, все, молчу, – хихикая, Ксюха отодвигает от себя
пустую тарелку из–под Цезаря. – А я бы пообщалась.
– Ксюш, я у тебя хотела совета спросить, что мне делать с
желанием дочери, а ты… Да ну тебя, – делаю вид, что обиделась.
Наливаю из заварничка чай в кружку. Подношу к лицу,
вдыхаю цветочный запах. Аромат жасмина успокаивает.
– Не обижайся, Кать. Я ж любя.
– Мхм.
На несколько секунд между нами повисла пауза. Пью чай,
наслаждаясь вкусом. Смотрю в окно. Ксюха постукивает чайной ложечкой,
размешивая сахар. И ведь чувствую, что не просто так она молчит. Так и вижу,
как шестеренки в ее голове крутятся, какой–то план разрабатывают.
– Как Илюшка поживает? – я первая не выдерживаю
затянувшегося молчания.
– Хорошо. Жениться собрался, – с улыбкой выдает подруга.
– На ком?
– На Лоле Максимовне, воспитательнице. Помнишь, маленькая
такая, хорошенькая?
Киваю, помню. Девочка–зажигалочка, от нее все дети в
Илюхиной группе в восторге, а уж как он мне, захлебываясь, рассказывал о
Лоле Максимовне. И бегает она с ними, и скачет, и сказки сама придумывается,
сценки ставит, песни поет.
– Она замуж выходит. Илюха как узнал – впал в депрессию.
Все разговоры только о ней и ее замужестве. Сначала просил ее бросить жениха.
Теперь говорит, я тоже на ней женюсь, пусть у нее будет два мужа.
– Бедный малыш.
– Угу. Такая трагедь в четыре года. Детская травма.
Ксюха снова пододвигает к себе журнал, разглядывает
рекламу.
– Что делать с папой будем? – поднимает на меня глаза.
– Если бы я знала, – пожимаю плечами.
Несколько раз посмотрев на меня и в журнал, Макарская
выдает:
– Где–то в маленьком сундучке темного чулана спрятана у
меня волшебная палочка, – медленно проговаривает она низким таинственным
голосом и хитро щурится. – Пора достать.
– Ты что задумала? – настораживаюсь.
– Обещай мне, Катерина, что не будешь мешать фее–крестной
исполнять желание ее крестницы?
– Ксюша! Ты в своем уме? Ты что задумала? – повторяю
вопрос.
– Обещай! Не факт, что у меня получится, я не волшебник,
я только учусь.