Посреди участка суши на корявом пне
восседала лохматая старушенция весьма отталкивающей наружности. Она
злорадно улыбалась, демонстрируя почерневшие зубы.
«Хороша, ничего не скажешь, -
уставился на нее Еремеев. – Российский кинематограф явно сгладил
сей незабываемый образ. Ну да, фильмы-то для детей, а если малышам
такую показать, они три ночи спать не будут. Может Баба-Яга здесь
красивее будет? В лесу ведь живет - там и климат лучше, и воздух
чище!»
- Чего морщишься, милок? Али не
нравлюсь? – Бабка повернула свой крючковатый нос в сторону
Александра.
- Почему же, восхищаюсь твоей
естественной… непосредственностью.
«Сказать «красотой» язык не
повернулся. Может, зря? Женщины, они ведь ушами любят. Бр-р-р, -
Еремеев вздрогнул, представив на миг любовь с подобной «гламуркой».
– Упаси меня…»
- Не по чего? - Старушка равнодушно
оторвала от щеки пиявку и бросила в воду.
- Есть такое выражение: жить не по
средствам. Это когда обстановка - так себе, а ты на ее фоне
смотришься королевой!
«Ну да, среди королев уроды тоже
иногда встречаются, так что ни капли лжи в моих словах нет».
- Что значит - «так себе»? Мое
болото, между прочим, одно из лучших в округе!
«Как же с вами сложно, мадам. Что ни
скажешь - все поперек. С такой-то внешностью могла бы быть чуть
посговорчивей. Или власть любых портит? Ладно, попробуем другой
подход».
- А я говорю, обстановочку можно было
бы и приукрасить! – Александр повысил голос. - Вот представь: тут
молочного туману напустить с переливами, здесь лилии высадить, там
– фонтан. И русалок вокруг него на потеху танцевать заставить.
- Русалок, этих бездельниц? А что,
мысль здравая, а то сидишь колодой в своей тоске несусветной…
Хорошо, коли леший заглянет, одно развлечение – в картишки с ним
перекинуться. Но ведь обленился, черт лесной, все у него дела
неотложные. За месяц только один раз вчера и навестил,
проклятущий.
- Потому и заходит редко, что ничего
у тебя не меняется. А как прослышит, что здесь творится, сразу
прибежит. Мужики - они такие, по себе знаю.
Еремеев вошел в раж. Желание выйти от
кикиморы живым и максимально невредимым добавило красноречия и
отогнало страх. А вот Радим так и стоял, застыв на месте, не в
силах даже пошевелиться.
- Кто ж ему, милок, обскажет, чего у
меня в болоте творится? Мои-то двух слов нормально не свяжут, а мне
гордость девичья не позволит.