Ну уж нет, решать проблему методом создания другой проблемы –
это точно не мой путь.
Если я правильно прикинул расстояние, до стены от каменоломни по
прямой, по ровной поверхности, я мог бы добраться за полдня. Даже с
учетом всех трудностей и пересеченной местности, реальное время
вряд ли способно перерасти расчетное более чем в три раза. Значит,
самый максимум к следующему полудню я должен выйти к стене. Ничего,
не сдохну без еды, пусть организм насиженным в офисном кресле жиром
питается… Да и чувство голода скоро должно притупиться, плавали,
знаем.
Так что я продолжал идти вперед, надеясь на что-нибудь
наткнуться. Или на городскую стену, или на источник воды, или на
портал обратно к себе домой…
Черт, да я же обычный офисный клерк по большому счету! Рабство,
драгонит, стрелы, ранение, даже все то, что я делал после – это все
как будто нереально! Это все происходит словно в компьютерной игре,
где я даю своему персонажу задачу сделать что-то и он тупо это
делает, независимо от его состояния, местонахождения, да блин,
освещенности в конце концов! Даже когда я матерился от боли,
обламывая стрелу, я все равно воспринимал это как-то отстраненно,
будто… Будто не со мной это происходит, а с кем-то другим, очень
близким мне, братом, другом, не знаю… С кем-то, чью боль я тоже
считай что чувствую!..
Но ведь не чувствую…
Возможно, это сознание так работает, где-то я читал, что
чрезмерный поток входящей информации, которая может серьезно
повредить психику, сознание как бы «обесцвечивает», намеренно
снижая градус напряжения каждой эмоции, чтобы шестеренки в голове
не перегрелись и не заклинили.
Поэтому и не могу я до конца принять то, что происходит вокруг
меня и со мной. Смотрю на все с позиции отстраненного наблюдателя –
даже сейчас, когда уже весь день иду по лесу, уставший и голодный,
я идентифицирую себя именно как «уставшего» и «голодного». Я
испытываю собственно голод и усталость, но совсем иначе, не так,
как испытывал бы их, пропустив обед и ужин из-за необходимости
задержаться в офисе. Даже когда я набрел на крошечный, как питьевой
фонтанчик, родничок, бьющий из кучи камней, и вдоволь напился, да
еще и промыл рану, дрожа от холода, я все равно не чувствовал
радости, я скорее отметил это как просто положительный факт.
Как сейчас отмечаю по пути всякие вещи, которые, наверное, если
разобраться, будут значить что-то большее, вещи, из которых можно
выжать, которые можно раскрутить на что-то большее.