– Леша! А мне снится, снится…
– Еб вашу мать, Марья Васильевна!…
– А мне все снится, снится… меня догоняют, стреляют, а я бегу, бегу… Леша.
Повесть о настоящем человеке
Отчим мой взял и попал в «Лучшие Люди России».
Есть такая Энциклопедия.
Она вроде бы хронически пополняется, и я все думал раньше: неужели так много хороших людей? Все больше и больше, тесно от них уже, а выйдешь на улицу, так и не скажешь.
Теперь-то я знаю, почему она пополняется.
Отчим мой, конечно, человек очень даже неплохой. Сорок лет в одной больнице, за городом, подъем в полпятого утра, дома – в семь-восемь вечера. Ничего так. Невропатолог. Все знает. Матерый такой волчара даже, а не человек.
Но вот, стало быть, признали где-то, что он из лучших, и занесли в Энциклопедию, и позвонили. Из самой Москвы, с несколько развязным вопросом: ну так что, будете покупать-то? Энциклопедию, где написали про вас? Тридцать тысяч. Есть особое предложение – семьдесят тысяч. Сафьяновый переплет французской выделки, пятнадцатого века материал.
И я вздохнул с облегчением. Энциклопедия будет пополняться, потому что сафьяновый переплет, но я туда не попаду. Потому что я не очень хороший человек. И это замечательно. С хамскими и дебильными вопросами обращаются только к лучшим людям России, которые встают в полпятого утра.
Мысли мелочные, но все какие-то червивые, донимающие.
Вот эти кассирши, например. Опять они. Почему они все время хотят то десять копеечек, то двадцать? Якобы чтобы без сдачи.
Сегодня я присмотрелся: мать моя женщина! да там у них груды этих монеток! Россыпи! Тогда зачем?
И я догадался, что это специальная лечебная физкультура для склеротически-артритических пальчиков, которые роются в кошелечках, все рассыпают, заполошно зовут на помощь: Коля! Коля…
Коля, нагруженный верблюдом, суетится и беспомощно приседает рядом. Очередь пропитывается настроением кобры.
Надо было ввести такую физкультуру и в нашей больнице. С разрабатыванием суставов. Чтобы покупали гречку, да в рваном пакете – простите, я перевешу, да чтобы стыдно стало, что вообще пришла лечиться и покупать еду.
Одна беда: у меня суставы в порядке. Но это временно.
Есть еще одна беда: крупная купюра. Рублей сто. Ее меняют всем магазином. Но это отдельная тема.
Мое недельное – дольше – сражение с раковиной завершилось безоговорочной капитуляцией и раковины, и трубы.