Вскинула на него испуганный взгляд, но ответа не получила. Подобрался весь, больше на зверя дикого походил, чем на воина человеческого. Еще несколько шагов и замер, притянув ее ближе к себе. Взглядом водил из стороны в сторону выискивая опасность неведомую.
Дэни перепугалась окончательно. Она-то ничего не видела и не слышала! Просто лес! Только вот птицы почему-то замолкли, притихли, будто опасались кого.
Не зря прислушивался Джер к жизни лесной. В последний момент успел уклониться от стрелы звенящей. Лишь по боку царапнула, не достигнув цели.
Оттолкнул девчонку на землю, под куст ежевичный, а сам куда-то в сторону метнулся.
Ни жива, ни мертва сидела, притаившись в укрытии, чувствуя как дрожь по телу поднимается.
Крики до нее доносились, да звон оружия. Сквозь листву видела, что он один, а тех пятеро. Джер сильнее был любого из них, крупнее, опытнее. Каждое его движение, как танец с мечом, ставшим его продолжением.
На какой-то миг даже почудилось, что победу он одержит легкую, но издалека крики воинственные раздались. К воинам имперским подмога шла. Еще человек десять, не меньше.
Дернулась, когда увидела, как стрела пробивает бедро Джера насквозь и припадает он на одно колено. Чуть не закричала в голос, еле успев себе рот зажать, когда на него всем скором накинулись, а один из неприятелей махнул рукой в ее сторону, указывая остальным, где искать девушку.
Припала к земле еще сильнее, мечтая слиться с ней или листом прошлогодним обернуться. Бежать бесполезно — только спину под стрелу подставлять. Видать, кончился ее путь. Не уйти от убийц безжалостных.
Зажмурившись, что есть силы, зашептала про себя, обращаясь к богам надменным, прося милости их и защиты, и просмотрела тот миг, когда в лесу все изменилось.
Налетели откуда-то со стороны трое тъердов верхом на жеребцах вороных. Мечи мелькали молниями смертельными, разили направо и налево. Исполин топором боевым размахивал, снося всех на своем пути. Дрались не на жизнь, а на смерть. Даже кони вносили свой вклад, топча каждого, кто под копыта мощные попадал неосмотрительно.
Брэм, окинув взглядом поле боя, обернулся, словно почуяв где она сидит, и пришпорил скакуна своего в ее сторону. Даже не думала сбегать, чувствуя, как сердце заходится от неуместного облегчения.
Не спешиваясь, перегнулся в бок, подхватил ее за шкирку и рывком втащил в седло, перекинув ее поперек спины конской, лоснящейся от пота.