Поэтому я двинулся в сторону центра
города, ориентируясь на замок, вокруг которого и возникло
поселение. Как и полагается, ближе к центру располагались районы
поприличнее, и хотя здесь стражи наверняка больше, чем в окраинных
трущобах, зато меньше работников ножа и топора. Впрочем, забираться
в самые респектабельные районы я не собирался, там буду слишком
бросаться в глаза, так что вскоре свернул на боковую улицу.
Те, кто утверждают, будто в средние
века воздух был чистым, просто понятия не имеют, о чём говорят.
Конечно, здесь нет промышленного загрязнения и выхлопных газов, но
запашок открытой канализации – то бишь, канав вдоль дороги –
является более чем адекватной заменой. Уверен, даже самый ярый
защитник природы, часок подышав этой вонью, не отказался бы от
дезодоранта, наплевав на разрушение озонового слоя. Но этот запах
выполняет и полезную функцию – отпугивает пешеходов от края дороги.
Привычка цивилизованного человека ходить по тротуару, в
средневековье может обернуться тем, что на голову из окна выплеснут
содержимое ночного горшка. Да уж, в книгах о подобном не пишут, а
зря – такая проза жизни гораздо полезнее рыцарской романтики.
В отличие от художественного вымысла,
в действительности после перемещения меня не встретила делегация с
просьбами о спасении мира. Более того – если бы такие просьбы и
поступили, я всё равно не понял бы ни слова, как не понял и
предупреждающих криков из окон, предваряющих выплёскивание отходов
жизнедеятельности. Похоже, вся магия ограничилась только порталом,
которому можно найти и научное объяснение, вроде искривления
пространственно-временного континуума или ещё какой подобной
дребедени, а её принцип действия ни капельки не меняет того факта,
что я перенёсся в другой мир.
Непонимание речи местных жителей
обещало мне большие проблемы. Способностью к изучению языков я
никогда не отличался, языка жестов тоже толком не знаю – да и знал
бы, кто станет разбирать мои жесты, когда увидит когти. Обычно в
таких случаях половина людей панически кричит что-то
нечленораздельное и убегает, а другая половина хватается за оружие
– понятное дело, представители первой половины мне куда более по
вкусу, хотя и не вызывают уважения. Но почему-то почти никто не
пытается попробовать мирно объясниться с вполне разумным существом,
отличающимся от собеседника только формой и структурой ногтей.
Думаю, причина этого кроется в том, что подавляющее большинство
обладателей острых когтей норовят ими воспользоваться для
причинения тяжких телесных повреждений, зачастую несовместимых с
жизнью, всем, кто попадётся им на пути, если у тех имеется что-то
ценное или полезное или если просто их рожи не доставляют
эстетического удовольствия. И не могу сказать, будто сам не
поступил так же или что не стану повторять это в дальнейшем. Но,
тем не менее, в данном случае осознание местными жителями этой
тенденции грозит мне серьёзными неудобствами, если использовать
самое мягкое определение того природного удобрения, в которое я
вляпался по уши.