Тут поднял голову Рощупкин и
взволнованно крикнул:
— Товарищ старший лейтенант, это
капитан Оргулов, они на дороге на боевиков нарвались…
Я вырвал у него гарнитуру.
— Феникс, Аист на связи.
В наушнике явственно послышались
выстрелы, видимо, Оргулов как раз ведет огонь во время
разговора.
— Привет, Аист.
— Что там, зажали?
— Да есть немного.
— Могу помочь.
— Из моих подарков?
Опа. Кодовая фраза. Про минометы мало
кто знал, значит, точно Сергей Оргулов.
— Да.
— Давай пристрелочным. А я
скорректирую…
— Куда лупить?
— За холмом от вас, триста метров от
второго ориентира вверх по течению ручья.
— Вас понял.
Бум! Пауза. Корректировка. Бум! Еще
корректировка. Бум! Бум! Бум! Бум! Стоп. Корректировка. Бум! Бум!
Бум! Бум! Стоп. Корректировка. Бум! Бум! Бум! Бум!
— Все, Макс, табань. В самую говядину
угодили.
— Еще моя помощь нужна?
— Ну разве что трупы собирать.
Остальные разбежались.
Вот так и шли наши боевые будни, хотя
что-то в последнее время стычки с бандитами участились. Основные
районы Крыма уже были разграблены, и подстегиваемые голодом банды
все чаще стали появляться в окрестностях тщательно охраняемого
Севастополя. Через полчаса, обменявшись кодовыми фразами, мы,
обесточив минные ловушки на дороге, пропустили в наше расположение
небольшую колонну из двух джипов и БТРа, покрытых камуфлированным
рисунком.
Я вышел к джипу, который лихо
подкатил к нашему блиндажу, и стал дожидаться Оргулова. Кивнув как
старым знакомым его бойцам, Саньке Артемьеву, который помогал нам
устраивать минные ловушки вокруг блокпоста, их снайперу, Катерине,
по которой пускали слюнки все, кто попадал в поле зрения ее
холодных голубых глаз. У нас уже давно делали ставки на то, кто же
все-таки покорит ее сердце, но как-то за рюмкой Серега рассказал о
ее погибшем женихе и о личном счете к боевикам. Поэтому я старался
не участвовать в этом тотализаторе, но и не запрещал — на улице
война и людям надо о чем-то говорить, а у самого давно перед
глазами стоял образ другой девушки, с которой познакомился еще
перед самой войной…
— Привет, Серега, как там, тяжело
пришлось?
Оргулов выглядел не очень: усталый,
невыспавшийся, побитый жизнью, но все же матерый хищник с особым
блеском в глазах.
— Здорово, Макс. Хорошо помог, первой
же серией почти под накрытие.
— Ну так для этого ты мне эти
«самовары» и оставил. А что произошло? Кто там такой умный?