- Видел
старлей, как вы линкор подорвали. Молодцы. Говоришь из 14-й
бригады? Связь есть? Когда будет производиться
деблокада?
- Есть
переносной комплекс, но он на планете остался с группой. Мы всего
лишь разведка, бросили прощупать ситуацию. По большому счету, это
был полет в один конец. У вас как есть связь с
поверхностью?
Маленький
полковник задумчиво вертел в руках какую-то статуэтку и казалось,
не слышал моего вопроса. Прошло несколько мгновений.
- Нет.
Когда драконы прорвали оборону, у нас была команда из штаба
имитировать максимальную степень повреждений, по возможности
восстанавливать боевой потенциал станции, ждать команду на открытие
огня. Режим полного радиомолчания. Восемьдесят седьмая сутки назад
попыталась связаться с поверхностью и открыть огонь, так прожила
всего двадцать минут. Сам наверно видел ее остатки.
«Это
наверно про ту груду обломков орбитальной платформы, к которым я
сначала лететь собирался».
- Понятно.
Согласно общевойсковому уставу поступаю к вам в распоряжение. Так
что делаем, лэр полковник?
Живчик
опять задумчиво глянул на меня и замолчал. Было такое впечатление,
что человек периодически теряет связь с реальность, но это всего
лишь видимость.Через минуту молчания он произнес.
- Раз ты
штурмовик, то профессионально подготовлен для абордажа и
контрабордажа, не то, что наши внештатные группы из техников и
буфетчиков. Тебя в деле видел. Возглавишь команду, лейтенант
Назборн пойдет к тебе заместителем, а то парень неплохой, но не
хватает ему командирской хватки и главное опыта. Соответствующее
распоряжение дам. Твоего сержанта уже направили в медицинский блок.
Все, можешь идти, старлей.
Я отдал
честь, ну насколько это было возможно в скафандре, и выплыл через
услужливо открывшуюся дверь каюты капитана, где меня с нетерпением
ждал лейтенант Назборн.
Вот так я и
стал командиром контрабордажной команды на этом куске железа,
болтающемся на орбите уничтожаемой драконами планеты. Мое
назначение было принято безропотно – все-таки авторитет
кентарийского штурмовика сумевшего самолично подорвать линкор
многого стоит. Боевым слаживанием я не стал занимался, группа и так
была неплохо натаскана на симуляторах, поэтому лезть со своими
нововведениями было только во вред, да и желания особого не было.
Оставив все как есть, проверил, как дела обстоят у сержанта, и
занялся осмотром того, что осталось живого и работающего на
станции. С сержантом было гадко – получил он сильно и то, что жив
до сих пор большое чудо. На такого рода дешевых станциях
медицинское оборудование, в отличии от нашего разведывательного
крейсера, было до омерзения примитивным и явно поставлялось по
остаточному принципу. Поэтому сержанта просто диагностировали и,
подтвердив диагноз, и оставили как был в медикаментозной коме до
лучших времен, тем самым привязав меня к этой станции. Куда я без
боевого товарища?