- Господин, мы можем нести их на себе сколько нужно. Прошу, не
убивайте их. Дайте нам сделать носилки и если позволите, мы понесем
тех, кто не сможет идти. Мы сделаем все, что вы прикажете, не
убивайте их, - попросил Скилл умоляюще.
В его глазах была такая тоска, что я понял, что среди
обессиливших и раненых есть его родня, а еще, что он уже просил
прежде, но прагматичные воины князя Старгарина, а после них,
работорговцы, не слушали невольников и пускали под нож слабых и
старых. Такие вот неприглядные реалии средневекового мира. У кого
сила, тот и прав. Ему даже и в голову не пришло, что я могу их
поставить на ноги.
- Я не собираюсь их убивать, а иначе оставил бы на цепи, тому
кривоногому уроду, у которого вас купил, он бы все сделал и
наверняка с удовольствием. Сэкономил бы пару сотен золотых и не
марал бы руки. Твоих соплеменников я вылечу, чтобы они могли идти.
Мне не очень хочется завтра с вами до леса добираться весь день.
Выполняй что приказал.
Пока расковывали женщин и детей и заносили часть провианта, я
подошел к мулатам. Выбрал самого старшего, отмеченного
множественными рубцами от удара хлыстом и показал ему, чтобы он
поднялся.
- Зовут как? – спрашиваю на импеском.
В ответ непонимание и недоуменный взгляд.
- Я Артем, - показваю на себя и указав на него, спрашиваю: - А
тебя как зовут?
- Мбонга, - ответил тот и что-то добавил на своем наречии.
Следующая его фраза стала мне понятна. Он сказал, что все белые
люди слабы и умрут, как только воины Нгази освободятся от цепей.
Неизвестно, чтобы он еще сказал, если бы я не начал говорить на их
языке. Повторил Мбонге почти все то, что сказал Скиллу, но
расковывать мулатов не стал. Пообещал изумленным дикарям свободу,
если они будут выполнять мои приказы, и объяснил, что с ними
станет, если они надумают бежать. Приказал отделить раненых и
слабых, но в отличие от весина они не стали умолять не убивать их
соплеменников. Хотел уже уйти, но обратил внимание на украшение
одного из дикарей. Простой кожаный ремешок, на нем маленький
камень, обычный камешек, не драгоценный и потому на него никто и не
позарился. Ну висит у дикаря на шее серый камень, вот хохма, но в
камешке я почуствовал силу истока, а если так, то я им могу не
просто свободу пообещать, но и возвращение домой. Не сейчас, но в
перспективе, если они заслужат эту свободу само собой. Подумав, не
стал отбирать у дикаря его украшение, да и обещать им больше ничего
пока не стоит. Надо посмотреть, на их поведение и речи. Слишком
непредсказуемы и опасны, хотя эльфы нашли к этим дикарям подход.
Раз они нашли, то и я разберусь, не с рядовым и расходным составом,
так с вождями.