Она
недовольно сжала губы, но вслух никак не выразила разочарования от
моего решения.
Мы пришли в
незнакомое место, поэтому я озиралась с любопытством. К тому же я
пыталась оттянуть момент, когда придется повернуться к маме и
начать разговор. Пока мы шли — перекинулись лишь парой фраз, мама
не любила говорить на холоде. «Не хочу застудить горло».
В конце
концов ей это надоело, и она взяла мою руку, лежавшую на столе,
сжала ее и прошептала. Негромко, но настойчиво:
—
Рассказывай.
И под
крепкий кофе, от вкуса которого я отвыкла, из меня полились слова.
Да, я периодически отправляла маме и цеды, и полноценные письма, но
вот так, воочию — совсем другое дело.
Рассказ
вышел долгим — и это я еще кучу всего опускала. Мама прекрасно
понимала, что делюсь я не всем, и не только потому, что не могу
из-за следствия, про которое, разумеется, я упомянула.
За эти пару
лет, что я провела вдали от дома, пришлось выучиться держать язык
за зубами, когда это очень нужно. Да и когда не очень —
тоже.
Мама
попыталась невзначай выпытать чуть больше подробностей, но до того
же Падуану ей было далеко. Поэтому я ограничилась лишь тем, что
сама посчитала нужным рассказать и ни фразой больше. Боюсь,
поделись я еще чем, это тут же будет выложено отцу. И использовано
против меня, как всегда.
— Ты
молодец, — заключила она. — Достойно справилась с выпавшими тебе
испытаниями.
Я
поморщилась от банальности и пафоса фразы. Хотелось чего-то более
родственного, поддерживающего. Не обязательно утешающего, ведь
расстроенной я себя не ощущала, но чуть более теплого —
пожалуй.
Она открыла
было рот, будто хотела добавить еще что-то, возможно, пресловутое
«но…». Я подтолкнула ее.
— Спасибо,
я старалась, — хмыкнула я. — Но могла бы и лучше, да?
— Нет,
да…
Она
перевела взгляд за мою спину, которой я и сама, буквально каждой
напряженной клеточкой, почувствовала, кто приблизился к
нам.
— Как ты
могла… — разочарованно выдохнула я.
— Он имеет
право, — на этот раз твердо отчеканила мама.
— Все
действительно как всегда, — вяло пробормотала я. Откинулась на
спинку стула. — Мое мнение и мои права никого особенно не
интересуют. А ведь я тебя просила…
Глубоко
вздохнула и уперлась руками в стол, поднимаясь. Мама попыталась
схватить меня за руку, но я резко отдернула ее.
— Сядь, —
веско проговорили отец, обходя меня.