—
Замечательная погода для поездки, — отозвалась я.
Вот только
никто же не предупредил, что мы куда-то отправимся, поэтому я не
утеплялась. Хотя морозило меня не только из-за температуры, но и
из-за нервного состояния.
За окном
неспешно проносились снежные пейзажи, которые я настырно
рассматривала. На своих спутников старалась не глядеть.
— Держите,
— вдруг подал голос Паудану, протягивая мне плед.
От
удивления я застыла. Первым спохватился Шербан. Он перехватил плед
и принялся укутывать мои ноги. И совсем не обращал вниманиеяна
насмешливый взгляд своего начальства.
— Спасибо,
— наконец выдохнула я. — Всем спасибо. — Получилось глухо и
хрипло.
Сыскарь
кивнул и отвернулся, а его помощник расплылся в довольной
улыбке.
Вот что еда
с мужчинами делает-то… Знала бы раньше, прикормила бы Драголича.
Глядишь, жила бы сейчас спокойненько в столице, ковырялась в трупах
и бед не ведала.
Дом Камара,
где он был главой семейства, оказался большим, добротным, крепким.
Сразу ясно — его хозяин был человеком основательным, практичным,
работящим.
Смотреть на
его жену был настолько тяжело, что я, кусая губы, отводила глаза и
рассматривала обстановку. А уж видеть детей…
Когда
передо мной лежал труп, который требовалось осмотреть, исследовать,
это был всего лишь труп. Уже неживой человек, который ничего не
чувствует, с ним ничего не связано. Кто он, как он жил? Да какая
разница. Главное, разгадать сиюминутную загадку — от чего умер.
Теперь же я видела доказательства того, что он был живым, что он
любил, что он чем-то занимался, увлекался. У него имелась семья —
жена, дети. Престарелые родители, брат и сестра…
Я просто
воспринимала трупы как объекты работы. Ни больше.
Никогда
раньше я не сталкивалась ни с чем подобным. Если умирал пациент, то
всегда находились мэтры, которые и разговаривали с близкими — кто ж
практиканта допустит? А уж когда удавалось поработать в морге, там
мне точно не до родственников было.
Я была
уверена — циничная броня, столь типичная для медиков, у меня уже
наросла. Ан нет же…
Ну вот
зачем меня сюда потащил Падуану?
Я
расстегнула верхнюю пуговицу на пальто, ослабила шарф, которым
замотала шею.
Мой взгляд
уперся в единственное зеркало в доме, замеченною мною. Оно было
занавешено полупрозрачным черным тюлем. Стало еще хуже — я дернула
за еще одну пуговицу и стянула платок с головы
окончательно.