И вдруг
наваждение спало. Словно я сбросила с себя оцепенение и наконец-то
смогла приблизиться.
— Мирелла
Илейнс, — представил меня сыскарь.
Я кивнула,
хотела произнести какую-нибудь вежливую фразу, но Драголич меня
перебил.
— Мы заочно
знакомы, — вдруг произнес хозяин дома. И вместо того, чтобы просто
пожать мне руку — как требовали правила, ведь я была здесь по
служебным делам, а не с личным визитом, Драголич поцеловал мою
руку. — Но приятно увидеть вас лично.
Соврать,
сказать, что мне также приятно, я не смогла.
—
Благодарю, — кивнула я и выдавила из себя приветливую
улыбку.
Ладонь я
практически выдернула — настойчиво потянула на себя, но хозяин
дома, словно забывшись, не сразу отпустил мою руку.
— Я
понимаю, вас ждут дела, но не откажитесь ли составить мне компанию
за обедом? — любезно поинтересовался Драголич. — Заодно и обсудим,
что вас привело сюда.
Он вновь
обратился ко всем, но я отчетливо ощущала его внимание ко мне, хоть
и отвернулась, сделав вид, что увлечена видом из окна. И не важно,
что разглядеть из него мало что удавалось.
Пришлось
укусить себя за щеку, чтобы не выкрикнуть «нет». Боль немного
отрезвила.
— С
радостью, — ответил Падуану.
А вот
соседняя комната меня удивила. Гардины задернуты не были.
Наконец-то! И из окон ровно лился солнечный свет, согревая. А уж
обстановка… Панели — из светлого дерева с сероватыми прожилками, а
верх стен — ткань цвета насыщенной ванили. Пришлось даже
прищуриться, как только зашла сюда. После полумрака такое обилие
света ослепляло. И мебели здесь оказалось чуть ли не больше, чем во
всех остальных комнатах, что я успела увидеть. Круглый большой стол
с десятком стульев, обитых тканью, похожей на ту, что на стенах.
Кушетка с кофейным столиком. Комод, буфет. И все в тон
панелям.
Стол был
накрыт на пятерых. Неужто ждали нас? Но тогда чей оставшийся
прибор?..
— К нам
сейчас присоединится мой сын, — ответил на невысказанный мой вопрос
хозяин дома.
Если бы
меня не ухватил за локоть Падуану, я бы или упала от того, как
потемнело в глазах, или выскочила бы из комнаты из-за накрывшей
меня ярости.
Сыскарь
бросил мне предостерегающий взгляд и любезно проводил к столу. Даже
стул отодвинул. Просто пример хороших манер! Подумаешь, на руке
синяки наверняка останутся от его крепких пальцев. Впрочем, на меня
подобное подействовало как брызги холодной воды — остудило
эмоции.