— Всю жизнь
мечтала.
Я лучезарно
улыбнулась и обошла брата своего однокурсника. Долго там еще
Падуану будет любезничать с Драголичем-старшим?
Мы пробыли
в поместье Драголичей еще полчаса.
Напоследок
Падуану опросил управляющего и его помощника.
Управляющий, господин Бакос, с которым мы были уже
знакомы — обращался как-то мне за помощью,был высоким, прямо-таки
огромным, крепким мужчиной лет около сорока. Его плечи, его мощные
руки работяги вызывали во мне не женский трепет, а скорее опаску.
Такой стукнет — и все. Совсем все.
— Камара
помню, — кивнул он, опустив взгляд светлых, прозрачно-голубых глаз.
Они ярко выделялись на фоне темной, с лета загоревшей, грубой коже.
— Должен нам был за аренду. Но выплатить не мог — говорил, денег
нет.
А я
вспомнила увиденный сегодня дом. Добротный, уютный. Придомовые
постройки — большие, утепленные. Из хлева доносилось мычание явно
не одной коровы. А еще у этого семейства было овечья отара.
Поскольку в разговоры я не вслушивалась, а ходить и везде
заглядывать было неудобно, то не знала, насколько эта отара
большая. Но тюков с шерстью в одной из комнат я видела в немалом
количестве, когда мимо проходила.
Выходит,
Камара жил в достатке. К тому же детей у него было всего двое. Плюс
еще престарелые родители. Значит, много ртов кормить не
приходилось…
— Говорят,
он пристрастился к картам, — словно невзначай заметил помощник
управляющего.
Падуану с
Шербаном переглянулись.
А я, как
уже не в первый раз за сегодня, сделал вид, что смотрю в окно, где
уже разлилась чернильная ночь.
Что
примечательно — помощник управляющего также был крепкий, высоким,
широкоплечим. Драголич по телосложению выбирает себе
работников?
А история с
долгами очень мутная…
Больше
ничего интересного разузнать не удалось — Камара обещал разобраться
с долгами, а управляющий дал ему отсрочку. По сути, конфликта особо
и не было.
— Раньше он
всегда в срок платил, — отметил Бакос.
Когда
покидали поместье, спину мне жег взгляд. Чей именно, то ли
младшего, то ли старшего, я проверять не стала.
Улица
встретила нас еще более крепким морозом и черным небом, усыпанным
яркими звездами.
Холодный
воздух пробрал до нутра, но дышать мне стало легче.
Наконец, мы
разместились в экипаже.
— Странные
они, — тут же заключил Ионит.
У меня
вырвался смешок.
— Не могу
не согласиться.