Первым
делом Падунау принюхался.
— Вы пили!
— заключил он и поморщился.
Оправдываться перед ним не стала.
— И что с
того? — Я вздернула подбородок вверх.
— Да нет,
ничего. Вы взрослый человек, сами решаете, что для вас
лучше.
Я важно
кивнула и тут же икнула. Спешно закрыла рот рукой и поторопилась к
графину с водой.
— Вы
сказали, что еды у вас нет.
Ответить я
не могла — пила воду. Но ответ следователь и не ждал.
— Значит,
вы не закусывали.
— Орехи, —
прохрипела я.
Вода была
ледяной, в горле запершило, зато икота прекратилась.
У Падуану
вырвался смешок.
— Ну тогда
угощайтесь. — Он поставил сумку на стол.
Я
недоверчиво покосилась на сумку и аккуратно подцепила пальцем за
край.
Через пять
минут мы с Падуану ели ужин, достойный лучшего ресторана столицы. Я
чуть ли не мурлыкала от удовольствия.
Где же он
только достал всю эту прелесть?
— Пусть
останется для вас загадкой, — ответил Падуану.
— Пусть, —
в тот ему отозвалась я. — Иониту-то хоть досталось?
Следователь
поднял брови и улыбнулся.
— Не
переживайте за него.
Замечательный ответ — расплывчато и непонятно, что
там с помощником.
— Вам
что-то от меня вновь нужно, — заключила я, как только отодвинула от
себя тарелку.
Не просто
же так он пришел сюда и кормит меня?
— То есть
просто провести вечер в компании красивой девушки я не
могу?
И вроде бы
спросил серьезным тоном, но в глазах сверкали отблески светильника
— золотистые искорки задорно переливались и совсем не задавали
серьезного настроя.
Я подперла
подбородок рукой и негромко продолжила:
— Как так
получилось, что пока главных подозреваемых вы связали со
мной?
— А может,
поговорим о том, какая замечательная погода нынче
установилась.
Я
исподлобья уставилась на следователя. Он показушно
вздохнул.
— Мне и
самому интересно, как так получилось. Впрочем, подозреваемые, не
связанные с вами, также имеются.
— Вот
как.
—
Так.
— Зачем вы
подстроили ситуацию с господином Мурешаном?
Не знаю,
откуда я набралась смелости задавать такие вопросы Падуану. Но его
благодушие, расслабленность, возможно, также показная, говорили мне
о том, что попробовать выпытать стоит. По большому счету мне не
было особого дела до того, кто там убийца. Мне были лишь интересны
способы, используемые им. Мотивы, цели, сообщники, если таковые
имелись — все это дело следователей. Меня же волновало еще и то,
что Падуану вдруг решил приплести сюда моих друзей и знакомых, в
чью вину, разумеется, я не верила. Хотя у одного был мотив, у
другого — возможность.