Суп Падуану оставил мне, а сам
принялся за птицу. Ели мы в тишине — все остальные вдруг
разошлись.
Полицейские — в участок. Надо же
теперь было разобраться со всем, что удалось разузнать, раздобыть.
Рядовое, казалось бы, дело, вылилось в нечто непонятное, раз ещё и
столичный следователь вмешался.
Хозяин трактира с прислужниками — в
служебные помещения. Готовиться к завтрашнему дню. Даст Богиня,
завтра, наоборот, количество зевак увеличится, так и компенсируются
сегодняшние убытки.
Падуану совсем не стеснялся есть утку
руками. Жадно разламывал куски, голодно обгладывал ножку, отщипывал
от грудки самое нежное мясо. Его пальцы и подбородок блестели от
жира, хоть он периодически и вытирал их.
Я с супом расправилась быстро.
Наконец насытившись, вспомнила, что Фонсо все еще ждёт от меня
объяснений.
— У вас больше не осталось
бумаги?
Следователь кивнул. Он дожевал кусок,
вытер пальцы салфеткой и уже хотел было полезть во внутренний
карман куртки, которую так и не снимал здесь.
— Достаньте сами, — произнёс
Падуану.
Он критически оглядел свои пальцы —
до конца, видимо, так и не оттерлись.
— А как же… — начала бормотать я, но
он меня перебил:
— Живее, хочу поскорее разделаться с
этой отличной уткой. Жаль, что вы отказались попробовать. Да не
бойтесь, — хмыкнул он. — Ничего страшного у меня там нет.
Мне пришлось нагнуться над столом. Да
ещё и зависнуть у самого лица Падуану. От него пахло весьма
аппетитно — запечённым мясом. И вид совсем не портила капелька
жира, блестевшая в уголке рта. Еле сдержалась, чтобы не убрать
ее.
— Какой? — спросила я. Вышло
хрипло.
— Правый, — ответил он так, будто
шепнул мне на ухо что-то сокровенное.
Я вытащила из правого кармана пачку
узкой бумаги. Сразу ясно — цед следователь пишет много.
— Спасибо, — вновь прохрипела я.
Да что ж такое! Вроде бы и горло уже
прочистила.
Отправив цеду, я наконец-то
расслабилась. От сытного ужина, а за окном уже давно стемнело, меня
разморило, будто от любимой вишни на коньяке.
Падуану почти разделался со своей
уткой, поэтому я решилась спросить:
— А как вы все-таки здесь
оказались?
— Мимо проходил, — хмыкнул он. Но
быстро посерьёзнел. Наклонился ко мне и тихо произнёс: — На
обратном пути все расскажу.
Со всей этой круговертью я совсем
забыла, что время уже действительно настолько позднее, что довезти
домой меня некому. Местные извозчики давно отправились по
домам.