А фигуранты, которые в виде тел оказались на асфальте, были
весьма интересными. Делегация протестантской церкви общины
Геттингена, приехавшая на открытый христианский форум, проводимый в
Санкт-Петербурге. Похоже? Даже очень, у церкви были на волхва очень
большие зубы, причем у любой конфессии. Их теософские разборки
обычно заканчивались не очень хорошо, порой доходило и до
рукоприкладства, хотя тут волхв был на высоте. И вот тут как раз и
крылась загадка ночного происшествия. Да, протестанты вроде как
вписывались в эту схему идеально, опять что-то не поделили и решили
устранить волхва, помешавшего им чем-то. Вот именно, что «вроде».
Безусловно, будет разговор и с главой лютеранской общины, герром
Мюллером, вот только он ничего не даст, тот будет разводить руками
и клясться богом, что никто и никогда, как можно…
Потому что след был слишком явный, настолько явный, что от него
аж разило. Только самый неопытный следак мог на такое клюнуть, да и
посыл был прозрачный – бей немчуру поганую, она русского убила! А
если учитывать, сколько обрусевших немцев было в Питере, и какую
пользу они принесли со времен матушки-Екатерины, то стравить две
нации было на руку врагам. Да что там говорить, основатель
Жандармского корпуса граф Бенкендорф сам был из остзейских немцев,
а если посчитать, сколько их дослужилось до высших чинов…
Короче, эту версию Драбицын, лично возглавивший расследование по
монаршему повелению, отмел как второстепенную и несостоятельную.
Проверить, и только. Тем более, никакой христианин даже в руки не
взял бы ритуальный нож языческой богини. А вот кстати, что у нас
там с этим непонятным культом? Можно конечно поискать в сети, но
лучше дождаться Козьмы, который под честное слово забрал эту улику
для изучения. И что еще не понравилось графу – Козьма опять привлек
к делу Александра. Он хорошо помнил, чем кончился прошлый раз.
Надеюсь Александр сам сообразит, когда спрыгнуть с поезда Козьмы,
как всегда летящего под откос…
- Ну а теперь мы узнаем на самом деле, что случилось с
Кресиславом, - Козьма стоял необутый, в одной лишь холщовой рубахе
и подпоясанных расписным кушаком штанах на месте Силы.
- Как? – спросил я. – Вызовете его дух?
Козьма что-то темнил с самого начала, с тех пор, как мы приехали
в его особняк. Сначала он отослал Болемысла, а потом мы спустились
к нему в подвал, где Козьма переоделся в свои треники, как я
называл это подобие русского кимоно.