— В наше время многие женщины обладают магическими
способностями, — мягко продолжал Джестер. — В этом нет ничего
удивительного или постыдного. Но обычно представительницы
прекраснейшего пола тяготеют, так сказать, к светлой стороне
искусства невидимого. Большинство из них становится целительницами,
изучает растительный и животный мир. Но некоторым не везет. Их дар
подпитывают силы тьмы. Увы, вы относитесь к числу как раз
последних.
— Я никому и никогда не вредила, — поспешно возразила я, ощутив,
как от последних слов инквизитора сжалось сердце.
— Я верю вам. — Джестер спокойно кивнул. — Однако вот в чем
загвоздка, баронесса Теоль. Никто не может гарантировать, что в
один прекрасный, а точнее, ужасный день все переменится. Вы верите
в законы кармы?
— Э-э… — неопределенно протянула я, силясь сообразить, как
ответить на неожиданный вопрос.
Законы кармы? Нет, я понимаю, что это значит. Мол, все зло,
некогда совершенное тобой, однажды вернется бумерангом. Но при чем
тут я?
— К сожалению, порой за грехи предков приходится отвечать их
потомкам, — добавил Джестер, уловив мою растерянность. — Тиальда
Трей совершила в своей жизни множество злодеяний. И далеко не все
из них были оплачены ее смертью.
Я угрюмо насупилась. Да уж, чем дальше — тем страшнее.
Пожалуй, мне все-таки придется признаться в том, что я не имею
никакого отношения к роду Трей. Эдак меня и на костер отправят.
Ух, права была настоящая Тереза, когда сбежала из этого мира!
Видимо, умная девочка понимала, к чему все идет.
— Вы уже продемонстрировали, что определенные способности к
ментальной магии у вас имеются, — проговорил Джестер. — Неоспоримые
доказательства этого имеются на ауре Агнессы. Полагаю, вы
согласитесь, что из всех видов колдовства этот — наиболее опасный
для окружающих. Очень приятно заставлять людей поступать так, как
вам надо. И это затягивает. Сначала прибегаешь к этому способу
убеждения изредка, лишь в самых серьезных случаях. Потом все чаще и
чаще. Но вот беда. Любое заклятие подчинения истощает волю
человека, на которого оно было наложено. Чем чаще он оказывается
под чужим воздействием, тем реже вспоминает о собственных
стремлениях и мечтах. Со временем надобность в чарах вообще
отпадет, потому что несчастный превратится в подобие ожившей
марионетки. Ни чувств, ни желаний, ни-че-го.