— Да, я был женат прежде, — без предупреждения начал он. — И я
очень любил Тею. Видит небо, я до сих пор скучаю по ней! Скучаю по
ее мелодичному смеху, голубым глазам, улыбке.
— Тем не менее, дочери, рожденной от любимой женщины, ты не дал
официального статуса, — резонно возразила я.
И тут же испугано прикусила язык.
Ох, Лариса, не забывай, в чьем теле ты сейчас находишься!
Слишком сухо и официально все прозвучало.
В светлых глазах Петера промелькнуло недоумение. Но он вновь
отпил из бокала и виновато повесил голову.
— Моя вина, — так тихо, что мне пришлось напрячь весь свой слух,
прошептал он. — Но, Тереза, на все есть свои причины. Я не сделал
этого именно потому, что желаю Агнессе лишь добра.
Как-то странно это прозвучало. Я терпеливо ожидала продолжения,
надеясь, что это как-нибудь объяснит непонятную фразу Петера, но он
молчал.
Теперь первой сдалась я. Когда пауза затянулась до неприличия, я
кашлянула и полюбопытствовала:
— Есть ли еще что-нибудь, что я должна знать о тебе и твоем
прошлом?
— Нет, — быстро, даже слишком быстро ответил Петер. — Больше
ничего.
Я покосилась на книжные шкафы. Ох, сомневаюсь что-то, что ты
откровенен со мной. Ну да ладно, это мы обсудим позже.
— Агнесса сказала, что наш брак был не по любви и не по расчету,
— произнесла я. — Тебя вынудили взять меня в жены.
— А разве ты этого не знала? — удивленно спросил Петер, не
торопясь ставить бутылку на место.
Я мысленно фыркнула от этой картины. Неужели и этот алкоголик?
Будет крайне досадно и обидно сменить одного пьяницу на
другого.
— В моей голове все сейчас так перепутано. — Я выдавила
измученную улыбку. — Целительница говорила, что кое-что из прошлого
я могу забыть.
— Ах да. — Петер кивнул, полностью удовлетворенный моим неловким
разъяснением. Пожал плечами и равнодушно подтвердил: — Да, Тереза.
Твой отец поймал меня на слове. Я сначала не поверил, что он
говорит всерьез. Где это видано: чтобы отец выдавал единственную
дочь замуж подобным образом? Но, увы, твой отец, господин Дуглас
Трей, был совершенно серьезен. А карточные долги своего рода
священны для аристократов.
Я немедленно сделала мысленную пометку. Итак, моего отца зовут
Дуглас. А я, стало быть, Тереза Трей. Точнее, носила эту фамилию до
замужества.
— Естественно, я был не в восторге от произошедшего, — продолжил
Петер. — Да, моя холостяцкая жизнь несколько затянулась. Будь мои
родители живы, то они, наверное, уже давным-давно подыскали бы мне
выгодную партию. Но их смерть, которая, безусловно, была огромным
горем для меня, в то же время даровала мне свободу. В деньгах я не
нуждаюсь. Поэтому мечтал о том, что женюсь по большой и взаимной
любви, пусть даже на бесприданнице.