Но, в любом случае, нам было не суждено продолжить столь
задушевную беседу. В коридоре послышались быстрые шаги, и через
несколько мгновений в кабинет ворвался Петер.
Видок у моего мужа был тот еще. Я привыкла видеть его каким-то
расслабленным. Но сейчас он грозно играл желваками и то сжимал, то
разжимал кулаки.
— А, ты здесь, — бросил он Агнессе, которая при появлении отца
вжалась в спинку кресла. — Хорошо. Уж испугался, что дурости
хватило за этим вором помчаться.
На этот раз Агнесса проглотила оскорбление в адрес своего
возлюбленного.
— Иди в свою комнату, — приказал Петер. — И учти: следить за
тобой я не собираюсь. Запирать тем более. Хочешь уходить вслед за
Вейном — уходи прямо сейчас.
Агнесса покорно встала, низко опустив голову. Исподлобья
посмотрела на меня, и мое сердце испуганно сжалось.
Ну вот и проверим, насколько я хорошо разбираюсь в людях. Если
Агнесса сейчас выложит отцу содержание нашего недавнего разговора,
то вряд ли Петер обрадуется. Скорее, уверует, что его окружают одни
предатели. И сошлет меня куда подальше из замка. В тот же
монастырь, к примеру.
Агнесса открыла рот, и я мысленно застонала. Принялась подбирать
слова, готовая отрицать до последнего все, что скажет девушка.
— Доброй ночи, Тереза, — неожиданно вежливо проговорила Агнесса.
Мазнула по отцу взглядом, ничего не сказав ему, и тут же вышла.
Едва за ней закрылась дверь, как с губ Петера сорвался глухой
стон. Он сгорбился, опершись двумя руками на стол. Скривился, как
будто от невыносимой внутренней боли.
И опять меня кольнуло сочувствие. Как ни крути, но эту игру
затеяла я. Значит, и ответственность за ссору между дочерью и отцом
тоже лежит на мне.
Я неслышно скользнула к супругу. Провела ладонью по его спине,
каменной от напряжения.
— Прости, — чуть слышно шепнула я.
— Почему ты извиняешься передо мной? — измученно спросил Петер,
продолжая буравить невидящим взглядом столешницу перед собой. — Это
моя вина. Ты… Ты права. Агнесса совсем еще ребенок. Не стоило ей
давать столько свободы. А я трус. Пошел самым легким путем.
Оставлял ее на долгие месяцы под присмотром слуг, потому что боялся
забрать с собой в городской дом. Не хотел подкидывать дров в костры
сплетен. Конечно, мои друзья и знакомые знали, что у меня есть
дочь. Но я глупо надеялся, что если они никогда не увидят Агнессу —
то как-нибудь образом моя ошибка молодости будет забыта.