Терри нахохлился, как больной сыч.
Его раны были невидимы взгляду, но еще слишком свежи.
— Город — та же тюрьма, только
побольше. Если у тебя нет денег.
Карьян глянул искоса.
— Здесь ни у кого нет денег, —
напомнил он.
Терри провел рукой по скатерти. Мало
какие слова могли одновременно успокоить его и встревожить. Все его
проблемы — от того, что матери понадобились чужие деньги. Много
чужих денег. Не будь денег — не было бы проблем. Но как без
них?
— А за чей счет банкет? — слабо
улыбнулся он.
— Смотря чей. Пансион студентов
оплачивает их семья. А те, кто работает, обязаны подтверждать
квалификацию. Магистериум решает, насколько ты полезен. Насколько
ты адекватно оцениваешь свои потребности.
— А если неадекватно?
— Понизят.
— Понизят мои потребности? — Терри
не мог удержаться, чтобы не подразнить Карьяна. Для него была
непривычна подобная отрывистая манера речи, выдающая простака.
Аристократов учили говорить много и красиво — чтобы каждая реплика
превращалась в монолог, который слушателям захотелось бы записать и
заучить наизусть. Примерно так, как разговаривал Риттау.
Карьян на провокацию не
поддался.
— Можно и так сказать, — уронил он и
перестал отвечать на новые вопросы.
Великая библиотека не пустовала даже
во время осенней Ярмарки. Хотя студенты целую декаду были
предоставлены самим себе, всегда находились те, кто тратил
свободные дни на отчаянные попытки подтянуть знания к экзамену,
добить научное исследование или догрызть неподатливую тему. Под
сводчатыми потолками бывшего храма Хранителей круглосуточно горели
настольные лампы и шелестели страницы. Хоть кто-то да задерживался
допоздна. На этот раз Терри пересидел даже смотрителя: пришел
раньше, чем тот сменил своего зевающего коллегу, и вот теперь они
менялись обратно — а безнадежно отстающий от курса студент все еще
листал книгу.
Буквы плыли перед глазами, особенно
оттиснутые при помощи плоской печати на желтых страницах книг
прошлого столетия. Терри потер двумя пальцами переносицу. Из-за
того, что временами приходилось полдня проводить в очках,
переносица с непривычки ныла больше обычного. После дымчатых
стекол, раскрашивающих мир в цвета потоков энергии, перед глазами
плыли радужные пятна.
— Ищешь что-то конкретное? — на
скамью напротив опустился однокурсник Арри Рантала, сбросил с плеча
ремень сумки. — И где опять твой куратор? — он оглянулся, будто
рассчитывал, что заносчивая физиономия Карьяна маячит где-то
неподалеку.