Наши глаза встретились.
Лицо самурая исказилось в
гримасе:
– Стоять! Синкретисты!
Я попытался осадить лошадь, но не
тут-то было – Мелисандра будто взбесилась. С отрывистым ржанием
подала круп верх, затем несколько раз прыгнула в сторону. Удержался
я чудом – видимо, стал сильнее благодаря тренировкам Лота.
Кстати, вот и он несется к нам.
Молодец. Держит слово.
Я слезаю с коня. От ужаса меня
вот-вот стошнит. Может быть, самурай потребует дань за присутствие
синкретистов в отряде? Нет, он хочет крови.
Кажется, будто все алфавиты мира
мелькают в моей голове. Я смотрю, не отрываясь, в узкие глаза
воина.
Я молюсь, но боги меня не слышат.
Наверное, Лот – безумный оптимист.
Что я или Таня можем противопоставить самураю? Да я только-только
научился держать в руках меч, не роняя его во время атаки.
Я падаю на колени, даже не пытаясь
защититься или же убедить аста не убивать нас.
Все бесполезно.
Лот не успеет. Боги глухи. Синкретизм
мертв.
Успевает принцесса, точно попадая
мечом в шею. Она вкладывает в удар собственную силу и силу
движения. Самурай падает на колени, запрокидывая голову.
Наверное, попала в сонную артерию,
потому что кровь хлыщет, если не фонтаном, то струей с
брызгами.
Я закрываю глаза. Соленые капли
попадают на губы, кажется, будто повеяло морем.
Тем летом мы с одногруппницами ездили
в Испанию, и теперь я понимаю, какой алфавит мне нужен.
Воинственный Каталанский.
– Бета, Ефа, И
грега!
Умирающий самурай падает прямо на
меня, а Ульрика добивает его в спину. И откуда в этой утонченной
принцессе, которая еще вчера кланялась, танцевала и делала
реверансы в бальном зале, такая жестокость?
Меня рвет утренней травяной кашей
прямо на мертвого аста.
Сейчас потеряю сознание...
– Есса, Ерра,
Су...Да твою же мать, их толпа!
Троглодиты спешиваются и обнажают
мечи. Берегут коней? Вот идиоты! Сейчас все тут поляжем, в этом
подземелье. Да черепашки почти голые по сравнению с самураями в
тяжелых доспехах!
Бросаю взгляд на Таню. Стоит с мечом,
а рука трясется. Вот-вот выронит, дуреха.
Начинается... Асты скрещивают мечи с
троглодитами. На мгновение про меня забывают, и я успеваю достать
меч и прикрыться щитом, как зонтиком.
Страх отступает, и становится даже
смешно. Я, филолог, который ничего тяжелее словаря Ожегова в руках
не держал, попал в мир меча и магии. Ржавого меча и криво
работающей магии.