Люди
столпились за Митяем. Женщины тихо плакали, дети прижимались к
родителям и тоже казались очень грустными.
Священник
кивнул и принялся зачитывать молитву. После церемонии прощания люди
отправили умерших по воде, сжигая их тела, так как те сражались с
мертвыми и могли быть зараженными и неожиданно восстать.
— Ань... —
подозвал к себе блондинку Митяй. — Где сестра Жени? Она знает о его
пропаже?
— Да, пока
ни с кем, кроме своего волчонка не разговаривает, но нужно дать ей
время...
— Хорошо...
— кивнул тот.
***
После прощания с погибшими, люди, во
главе с Митяем, собрались в церкви. Когда Аня попросила его
что-нибудь сказать, сердце здоровяка так заколотилось, что
выговорить четко хотя бы слово для него было чем-то нереальным. Но
все же он туда отправился, встал на возвышенность, которая некогда
была чаще для Жени, и сцепил пальцы рук.
— Д-друзья! — громко сказал он. — На
время отсутствия Жени и Дениса можете обращаться с вопросами ко
мне. Завтра мы продолжим расширять границы поселения и
восстанавливать разрушенные здания. Вчера мы доказали, что вместе
способны на многое...
— А когда главы поселения вернутся? —
спросил мужчина из толпы, подняв руку.
— Денис сейчас в тяжелом состоянии, но
идет на поправку. Насчет Жени не известно. Парень пожертвовал собой
ради других. Мы попытаемся связаться с ним в ближайшее время... —
неуверенно кивнул он. — Нужно просто верить и ждать...
***
Итак, если судить по тому, что мы
находились в жутко старой и далеко не самой навороченной тюрьме,
основная проблема побега была в пяти дюжинах мертвых, находящихся
по периметру стен тюрьмы и ордой таких же, собственно, за этими
стенами.
Заметив, что я встал на ноги, Геральда
тоже лениво приподнялась. На самом деле, если судить по уровням
заключенных, можно было бы ими воспользоваться для своих нужд. Но
только для того, чтобы в последствии их убили. Такие люди в команде
мне нужны не были. По одиночке все они ходячие обузы, но вот вместе
могут нанести довольно приличный урон. Да, слюнтяя Димку все-таки
немного жалко, но все же своя задница дороже. Пусть топает к своим
и не ноет каждому встречному, как тяжело ему на Руси
живется.
Оглянув заключенных, среди них заметил
того самого болтуна, который призывал людей выходить на бой против
мертвых. Если бы я порешал его, то было бы проще воодушевить
людей.