— Что? О чём ты?
— Этого вам не рассказывают. Но я знаю. Знаю. В прошлой
жизни ты совершил страшный грех. Как и всё кайрам. Ты отверг жизнь,
дарованную тебе. Ты отверг все дары Светлой Госпожи, убил самого
себя, очернил свою душу и теперь, если ты не очистишь её… то она
пойдёт прямо на корм Морокай. Потому что она больше не достойна. В
Последней Битве у Врат Её Царства и в каждом посмертии до этой
Битвы, Госпожа не будет защищать твою душу. Врата для тебя закрыты.
Ты будешь сам по себе, и Мрак поглотит тебя. Если ты не искупишь
свою вину. Этого ты хочешь? А, парень?
Кальдур побледнел ещё больше, его прошиб пот, его
перекосило от гнева и страха, их дуэль взглядов вот-вот грозилась
перейти в дуэль реальную, но Дукан вдруг вздрогнул и переключился
на Анижу, что снова подошла к нему.
— Что скажешь, Анижа? Её рана серьёзная?
— Скверная, господин, — Анижа поджала губы, но смотрела на
него храбро. — По крайней мере, она не изошла кровью. Артерии и
вены не задеты. Сейчас всё зависит от неё. Она сильная. Я думаю,
ваша подруга выживет.
— Ты можешь ещё что-то для неё сделать, девочка? — Дукан
подмигнул ей, но этот жест был вовсе не веселым, а скорее опасным и
угрожающим.
— Да, господин, — Анижа изобразила нечто среднее между
реверансом и поклоном. — Волей Светлейшей Госпожи завтра на
рассвете, после того как я отдохну и проведу ритуал, я дам ей своих
сил, сколько смогу.
— Тебя уже начали учить чудесам?
— Нет, господин. Я слишком молода. Но… пока никто не
видел, я училась сама. По книгам.
— Спасибо тебе, дорогая моя. Я буду тебе
должен.
— Не за что, господин. Я живу, чтобы служить.
— Ты хорошая девушка и верная. Но сейчас я попрошу тебя
немного погулять, потому что нам с Кальдуром нужно кое-что
обсудить. Ты и так наслушалась. Хорошо?
— Да, господин. Я буду сразу у входа.
В проходе она развернулась и с тревогой посмотрела на
Кальдура. У того снова пошла кровь и он держал платок у
брови.
Дукан подождал, пока она ушла, и его взгляд снова стал
тяжёлым и неподъёмным. Но в тоже время полным чего-то ещё. Надежды
ли?
— Сынок, ты проиграл ту битву, я понимаю. Тебе досталось.
Но мы ещё дышим и мы ещё живы. Мы ещё не проиграли. Война идёт,
пускай тебе страшно, ты устал и больше не хочешь смотреть в эту
сторону… Но, парень, ты видел всё это своими глазами, так же ясно,
как сейчас видишь рану это бедной девочки и мое лицо. Ты знаешь,
что там, под горой, сокрыто нечто куда более ужасное, чем ты можешь
себе представить. И когда оно выберется на поверхность не останется
уже ни одного далекого селения, ни одного поля, ни одного уютного
домика и ни одного доброго дядечки, у которого ты бы мог спрятаться
и переждать бурю, парень. И я знаю, поверь мне, я знаю, как ты
хочешь упасть на колени и склонить голову перед этим мечом, чтобы
он наконец-то сразил тебя, чтобы он прекратил твои муки, чтобы он
забрал кошмары, что стоят у тебя перед глазами и гоняться за тобой
каждую ночь. А теперь посмотри на неё. Посмотри на эту маленькую
девочку со стрелой в спине. Посмотри на свою подругу, которая
сегодня едва-едва избежала смерти, страшной смерти, о которой не
хочется даже думать. Подумай о них. Разве они должны жить в таком
мире, Кальдур? Разве это правильно? Разве ты хочешь