– Почему вы так решили? – строго спросил Борменталь.
– Дa что ж я – не знаю?!
– Дарья Степановна, я просил не ставить диагноз. Это прерогатива врача, – еще более сурово сказал Борменталь, снова начиная одеваться.
– Пре… чего? Так это же Петька Сивцов. Привезли, орет. Грыжа, Дмитрий Генрихович, как Божий день, ясно.
Борменталь вздохнул.
– Вот, Мариша, – обратился он к жене. – Грыжа, аппендицит, фурункулез. Вот мой уровень и мой удел! A ты говоришь – Шеварднадзе!
Морозным декабрьским утром доктор Борменталь, уже в прекрасном расположении духа, выскочил на крыльцо, с наслаждением втянул ноздрями воздух и поспешил на службу.
– Привет, Дружище! – бросил он собаке, проходя мимо конуры.
Дружок проводил его глазами.
Борменталь, засунув руки в карманы пальто, быстрым шагом прошел по аллее парка мимо бронзовых бюстов Пастера, Менделя, Пирогова, Павлова и Сеченова, поставленных в ряд, и вышел к фасаду обветшавшего, но солидного деревянного строения с крашеными облезлыми колоннами по портику. Посреди круглой клумбы возвышался памятник пожилому бородатому человеку в котелке, стоявшему с тростью на постаменте. Рядом с бронзовым человеком из постамента торчали четыре нелепых обрубка, по виду – собачьи лапы.
Борменталь бросил взгляд на памятник, на котором было начертано: «Профессору Филиппу Филипповичу Преображенскому от Советского правительства», и легко взбежал по ступеням к дверям, рядом с которыми имелась табличка Центральной районной больницы.
Нa аллее показался глубокий старик с суковатой палкой, одетый в старого покроя шинель с отпоротыми знаками различия. Он шел независимо и грузно, с ненавистью втыкая палку в замерзший песок аллеи. Проходя мимо памятника профессору Преображенскому, сплюнул в его сторону и произнес лишь одно слово:
– Контра.
Старик заметил, что вдалеке с шоссе, проходящего вдоль деревни, сворачивает к больнице красный интуристовский «Икарус».
– Опять пожаловали… – злобно пробормотал он и, отойдя в сторонку от памятника, принялся ждать гостей.
«Икарус» подкатил к памятнику, остановился. Из него высыпала толпа интуристов во главе с гидом-переводчицей, молоденькой взлохмаченной девушкой в короткой курточке. Переводчица мигом собрала туристов возле памятника и бойко затараторила что-то по-немецки. Туристы почтительно внимали, озираясь на окрестности деревенской жизни.