– Для того, миледи, что Понсонби никогда не покупает лошадей без моего совета…
– Я все-таки ничего не понимаю, – сказала старая мисс Оссультон, пожимая плечами.
– Извините меня, миледи! Дело в том, – продолжал Сигров, – что так как мне всегда приходится укрощать пылкость лошадей моего друга Вильяма, то ему хотелось, чтобы я помог укротить и гнев его дяди. Это требовало особенного искусства, потому что старик не слушал накаких доводов и хотел всячески заставить его жениться. Только что мы вошли, старый Понсонби попросил меня подождать в другой комнате, а сам остался наедине со своим племянником; к счастью, я мог слышать весь разговор.
– Чем же кончилось? – спросил лорд.
– Уверяю вас, милорд, что эту сцену можно вставить в любую комедию.
Я должен заметить, что природа дала мистеру Сигрову большие комические дарования: он был превосходный мим и мог менять голос как угодно. Рассказывая что-нибудь, он обыкновенно выводил на сцену действующих лиц, представлял фигуру каждого из них и подражал его голосу. Ежели он говорил, что эту сцену можно вставить в комедию, это значило, что ему хочется, чтобы его просили разыграть ее. За это взялась мисс Сесилия Оссультон.
Мистер Сигров тотчас принялся за дело.
– Можно было бы, – сказал он, – назвать эту комедию «Пять тысяч акров в одной меже, или Прекрасная невеста». (Я не стану описывать жестов господина Сигрова, они соответствовали словам).
– Да, Вильям! – сказал старый Понсонби, остановясь перед племянником со сложенными назад руками. – Могу сказать по совести, что это одно из лучших имений в целой Англии; пять тысяч акров чудесной земли рядом с моей вотчиной… шутка ли!.. Оба имения будут в одной меже.
– Смею сказать, дядюшка, что это меня не прельщает. Потому что вам пришла фантазия соединить два имения, вы и меня хотите захватить в одну межу.
– Да это, мой друг, славная вещь!
– Что, дядюшка, деревня или жена?
– И то, и другое, племянничек, и надеюсь, что ты не станешь противиться!
– Да я, дядюшка, не корыстолюбив; ваших теперешних поместий будет с меня достаточно. С вашего позволения, вместо того, чтобы удваивать имение и удвоиться мне самому, не лучше ли мне быть у вас единственным наследником?
– Да таких золотых случаев, мой друг, надобно ждать целые столетия! Я всю жизнь свою о том только и думал, как бы соединить эти две дачи, и составил даже план преобразования поместья моего соседушки Персиваля. Дом этот мы сломаем, а старое аббатство исправим и отделаем, и тогда, мой друг, пусть и сам герцог Девоншир потягается с нами насчет великолепия, обширности и изобилия вотчины.