Васнецов достал из кармана телефон и приготовился снимать. Маша поняла, что пора действовать. Она несмело шагнула к креслу и почувствовала, как одеревенели ноги и чертовы шпильки застревают в длинном ворсе ковра. Шаг, один, еще один. И вдруг из-под кресла под ноги выкатывается сонная болонка… Белая и нереальная, как метель в жаркий летний полдень. Маша запуталась и в ковре, и в болонке, и с отчаянным визгом завалилось на Аркадия Павловича. Кресло в тот же миг покачнулось и с ужасающим грохотом рухнуло спинкой на пол, вместе с Машей и ректором, который не только успел проснуться, но и взреветь, то ли от ярости, то ли от испуга.