Нищенка и оборотень - страница 13

Франческа плотнее закуталась в плотный тулуп и выглянула из-за угла. У ограды дома викария толпились люди. Проскочить незаметно не получится, а если попытается, то ее наверняка прогонят сами же нищие. Обогнув ограду с другой стороны, она нашла вихлявшую доску, и слегка ее отодвинув, пролезла сквозь образовавшийся лаз. Крадучись в темноте, бесшумно подошла к дому. А как миновала дверь, то и вовсе сняла сапоги, и направилась по каменному коридору босиком. Она искала комнату Маттео, и тут ей подвернулась удача: в коридоре послышался его тихий голос, и еще один - старческий, который наверняка принадлежал викарию Габриэлю. Она спряталась в темном закутке и стала ждать, когда кончится их разговор. И вот Габриэль благословил его на охоту, скрипнула тяжелая дверь и раздались удаляющиеся шаги. Франческа осторожно проследовала за ушедшим Маттео. И успела заметить, в какую комнату он вошел. Она подошла, и беззвучно воззвав к Богу в молитве, приоткрыла дверь. Маттео стоял у окна, но словно почуяв чужое присутствие, обернулся. В блеклом свете свечи его лицо выглядело усталым. — Ты? — он столь удивился, что сперва не поверил своим глазам. Зажмурился, и только убедившись, что она не видение, сурово спросил: — Зачем ты пришла?! Разве я не просил тебя быть осторожной?Франческа закрыла за собой дверь и задвинула щеколду. — Нет сил больше терпеть разлуку с вами, Маттео. Неужто вы не понимаете, что каждый час без вас, как вечность? Почему же вы не приходите ко мне? И что мне было делать? Раз вы решили забыть обо мне, несчастной? — она говорила сквозь слезы и правдиво. Ее сердце тосковало по нему, а тело изнывало без его крепких объятий. Франческа скинула плащ на пол, а за ним и от платья освободилась. И так застыла, не смея приблизиться к Маттео, обнажив прелестную наготу. — Уходи, — он отвернулся, чем причинил ей душевные страдания. Он отверг ее? Вот так безжалостно и грубо? Чем же она это заслужила? — Маттео, я вам безразлична? — дрожащим голосом спросила и платье подняла, чтобы укрыться. — Мне так не показалось, когда пришли вы ночью в пещеру. Не вы ли меня ласкали? Не оборачиваясь, он ответил: — Тогда я проявил слабость. Но теперь она тем более неуместна, ведь ты станешь женой Эрнесто. Я не желаю на душу грех брать и чужую невесту соблазнять. Франческа несмело подошла и к спине его прижалась. — Маттео, напрасно вы печетесь о том, что еще не свершилось. Я не невеста Эрнесто, и уж точно не жена. Я вам свое сердце отдала, Эрнесто придется обождать. — Сердце, но не тело, Франческа, — колебался Маттео. — В этом есть серьезное различие. Нет греха, пока только в помыслах мы вместе. Ты мне дорога, как женщина. И красота твоя сводит меня с ума. Но я не хочу пресекать ту грань, за которой следует раскаяние. Франческа от досады чуть не взвыла. И знала же, что стойкость его велика. Но кто же откажется от прелестницы, которая сама в руки норовит попасть? Эрнесто точно бы не отказался. Она подумала о нем и сразу загрустила. Пока ей предстоит нежиться в объятьях Маттео, Эрнесто будет сидеть в пещере на цепи. — Маттео, вы делаете меня несчастной! — И я несчастен, такова уж наша доля, — ответил он и обернулся. Платье у Франчески забрал и на плечи ей накинул. И все же взгляд инквизиторский скользнул вниз, к груди, а после спустился по животу до рыжих завитков волос, прикрывавших лоно. Дыхание Маттео участилось. И поняла Франческа, что обуяла его страсть. Он ворот рубахи расстегнул, будто бы прохлада могла охладить пыл. На коже его заиграли тени, отбрасываемые горящей свечой, что освещала комнату. Франческа поймала один из них губами, и покрыла короткими поцелуями его шею. Маттео шумно выдохнул, распаляясь сильнее. И подхватив ее на руки, отнес на прохладную постель. — Гореть мне в адском пламени, — прошептал он и приник к ее губам в долгом поцелуе. Франческа не ответила, ибо знала - гореть им в адском пламени вдвоем. Подрагивая от наслаждения, она ласкала его губы, порою нежно и застенчиво, а порою пылко и с горячностью. И поцелуи, сперва невинные, вскоре перестали быть таковыми. Язык Маттео искусно кружил в ее рту и чувственно касался языка. Маттео снял одежду и накрыл ее могучим телом. Франческа со стоном прикрыла глаза, когда он погладил ее живот и накрыл ладонью лобок. — Ты лишила меня сна, — Маттео жадно обхватил губами сосок. Втянул в рот, ласково кружа языком по чувственной плоти. И так ей ласка эта понравилась, что она подставила ему вторую грудь. И снова не сдержала стона, когда он и ей внимание уделил. Рука его приятно поглаживала лоно, все норовя проникнуть внутрь. Но только пальцы его приближались к чувственному входу, как вдруг намеренно отстранялись и приступали к ласке вновь. А Франческа трепетала, предвкушая близость. Маттео и сам уж стал нетерпелив. И сняв одеяние, устроился меж ее раскрытых ног. Франческа затаила дыхание, смотря на его отвердевшее естество. Погасла свеча, погрузив комнату в темноту. И Маттео скрылся в ней, лишь силуэт его виднелся, словно тень. Он пошевелился, и Франческа ощутила, как медленно заполнил ее изнутри. Он подарил ей поцелуй и неспешно задвигал бедрами, то оставляя ее плоть, то проникая вновь. Чуть погодя он осмелел, и поддавшись страсти, стал брать ее напористо и дерзко. Она металась под ним, кусая припухшие губы, и тихо стонала, шепча его имя. И вовсе закричала, когда сладостное тепло охватило ее лоно, тягучими волнами распространяясь по низу живота. Маттео закрыл ей рот ладонью, призывая к тишине. Он более не сдерживался и спустя несколько размашистых движений, с глухим рычанием излился в нее. Маттео лег рядом и поцеловал ее в плечо, а Франческа положила голову ему на грудь. — Ты был счастлив со мной, Маттео? — спросила, гадая, каким будет его ответ. — Счастлив, — сказал он, и на ее лице расцвела улыбка. — И мне неведомо теперь, как познав это счастье, я найду силы от него отказаться? Улыбка померкла на ее лице. Эта ночь станет для нее проклятием. И если разочарование поможет Маттео забыть об этом счастье, то она останется несчастной до конца своих дней.— В горле пересохло, подай мне молока, — попросил он. — Вон там, в кувшине, — указал рукой в темноту. Франческа надела платье и подошла к столу, стоящему в углу комнаты. Наощупь отыскала кувшин и вылила в него отвар сон травы, который прихватила с собой из дома Эдды. А чтобы Маттео не ощутил его вкуса, добавила в молоко горсть можжевеловых ягод. И несколько ягод съела сама, дабы не понести от Маттео. — Я добавила ягод, — сказала она, вернувшись в постель и подала ему молоко. — Тебе пригодятся силы. В этом можжевельник хорошо. — Мне не по нраву его терпкий вкус, — поморщился Маттео, но молоко выпил. Сон-трава незаметно погрузила его в сон. Франческа накрыла его овчиной и поспешила покинуть дом викария. Она вновь воспользовалась лазом и неспешным шагом направилась к лесу. Время близилось к полуночи. И помня о том, что в эту ночь зверь властвует над Эрнесто, она до рассвета просидела у городских ворот. А с первыми лучами солнца побрела к пещере. — Эрнесто! — подойдя, позвала она. Он не ответил, и Франческа осмелилась войти в пещеру. Изуродованные звенья цепи лежали на земле, а стены были испещрены длинными царапинами, которые оставили звериные когти. Самого же Эрнесто в ней не было. ***Маттео проснулся, и с удивлением обнаружил, что уже утро. Тем большим страхом отразилось в его душе понимание того, что ночь он провел не в лесу, а в собственной постели. Стало быть, его сморило в сон. Но почему Франческа ушла, не разбудив его? Он наспех оделся и вышел из комнаты, в ту же минуту ощутив суету, царящую в доме викария. Отовсюду доносились возбужденные голоса, словно произошло событие, всколыхнувшее тихую жизнь викариева дома. Не его ли обсуждают? Маттео направился к комнате Габриэля. Не утруждая себя стуком, вошел и обомлел, увидев Джузеппе. Вернулся, да не побоялся! А ведь зол на него Маттео, и уж давече подумывал о розгах. Но о них он сразу позабыл, увидев его в добром здравии. — Маттео! — воскликнул Джузеппе и порывисто его обнял. — Ты вернулся! — радостно похлопал его по спине Маттео. — Джузеппе, не пристало тебе заставлять меня так волноваться! — Прости меня, Маттео. Но, быть может, ты не станешь попрекать меня за этот поступок, ежели я скажу, что нашел зверя! — Ты нашел его? — не поверил сперва Маттео, что Джузеппе такое под силу. А он-то все проспал… — Ты взял его под стражу? Или же тебе известно его имя?—Известно, — кивнул Джузеппе. — Я ночевал у пастуха Фабрицио, что по ту сторону леса живет. А поутру меня заслышал волчий вой. Я схоронился за овечьим загоном и видел, как вышел из леса зверь. А после растерзал овец. Фабрицио хоть жив остался, потому как крепко спал. А зверь тот в человека обратился. И был это никто иной, как охотник Эрнесто. Тот, что с Божьей помощью спасся от зверя в былую полнолунную ночь. Но, как видно, то не Божья помощь была, Маттео, а Дьявола. И я готов об этом свидетельствовать. Маттео побледнел. Он всей душой желал иного. Уж больно он прикипел к Эрнесто за эти дни, и теперь в его сердце закралась скорбь. — Ты уверен, что это был Эрнесто? — Уверен, ведь я его узнал, — твердо ответил Джузеппе. — Видались мы, когда вы его из дома ведьмы отпустили. Вот я его и запомнил. — Что ж, надобно взять его под стражу, — вздохнул Маттео. — Я займусь этим.— Поспеши, — напутствовал его викарий. — А после мы с Джузеппе позаботимся, чтобы весь город узнал о том, что зверь пойман. Казнь, что скоро свершится на площади, навеки останется самым радостным событием в жизни горожан.