Баас ушел, оставив Ивана созерцать, как к ногам с тихим шелестом
подкатывает очередная «бутафорская волна непригодной для питья
воды», и размышлять над превратностями бытия низших каст. Похоже,
кастовая система сыграла очень злую шутку с народом раханвейн.
Ждать долго не пришлось. Как только надобность в «табабараха
хиван» отпала, смысла в дальнейшем пребывании на базе Забелина не
было никакого, и Совет рэров это понимал.
— Совет принял решение. За помощь в решении нашей проблемы на
ваш счет будет перечислено пять тысяч койнов. Надеюсь, этой суммы
достаточно для компенсации понесенных вами неудобств? Вот и хорошо.
Еще десять тысяч мы готовы вам выплатить в случае
беспрепятственного возвращения Самаля Эль-Багади дис-Коринф, причем
половины суммы мы вам авансируем на текущие ваши расходы. Вы можете
вылететь прямо сейчас, вашего медвежонка и вещи принесут к коптеру.
Или, если хотите, можете погостить у нас до завтра, комнату вам
выделят, и улететь вместе с Зарубиным. Он попросил сутки на
улаживание срочных дел.
— Спасибо! Я предпочту ночевать в своей комнате в Сууке. А что с
моим соседом по палате? Я могу забрать его с собой и отправить в
Содружество посольским транспортом.
— С Иваном Страшко все сложнее. Он обвиняется в вооруженном
нападении на наш патруль. После полного выздоровления его ждет суд,
и, судя по результатам баллистической экспертизы найденного при нем
оружия, это именно он убил расаля Эмида и ранил одного из тураев.
Если защита не найдет веских доводов, боюсь, его ждет смертный
приговор.
— То есть вы его лечили и даже изготовили протез на левую руку,
только чтобы потом повесить?
— Нет, конечно. Мы не дикари. В камеру приговоренному по системе
вентиляции в ночное время подается веселящий газ в больших дозах.
Поверьте, он умрет совершенно счастливым. Что касается лечения, то
он пока не осужден, никто не имеет права ущемлять его в
естественных правах. Так что лечение будет закончено и только после
этого состоится суд.
— Скажите, а я могу нанять ему адвоката?
— Защитника? Конечно, если желаете, но зачем? Мы сами
предоставим ему защиту или оплатим услуги защитника, которого он
пожелает вызвать.
— И все же я настаиваю. Он гражданин Содружества. Хороший или
плохой, но гражданин. Я не говорю, что он не должен нести
ответственность за свои действия, но я хочу быть уверен, что все
его права соблюдены.