Игнорируя
присутствие сюзерена, сэр Волк распахнул забрало и выехал вперед.
Теперь он чувствовал ответственность за тех, кому сохранил жизнь.
Да и пополнять «стаю» ему понравилось. Обнажил новый меч (выбранный
из относительно целых трофеев) и учинил скоропалительный суд.
Указывал клинком на одну из девушек и спрашивал: «Кто?!» Первые две
рабыни, испуганно помотав головами, поспешили уйти из-под его
яростного взгляда. Но третья, с искаженным лицом, бросилась к
одному из крестьян, который начал испуганно отмахиваться, и в
исступлении заколотила по его грязной куртке своими жёсткими
кулачками.
Шевалье
замахнулся, от чего насильник испуганно рухнул на колени и сжался.
Но рот сэра Волка тут же искривила гримаса гадливости:
—
Повесить!
И столько
было в этом власти, что присутствующие, выросшие в условиях жёсткой
социальной иерархии, интуитивно признали в нём нового хозяина.
Сильного, беспощадного, чувствующего своё неизмеримое
превосходство. Но при этом — справедливого. Дальше пошло веселей.
Ещё троих «отличившихся» без затей вздернули на замковой решетке. А
двух разбойников, очевидно не желая унижать собратьев петлёй,
зарезал сам Робин Худ. Остальных бывшие защитники замка хорошенько
выпороли розгами.
Уцелевшую
прислугу, состоявшую из наиболее привлекательных селянок,
отловленных бароном в своей вотчине, Кальвадосские рыцари отпустили
по домам. Предварительно срезав железные ошейники рабынь и оделив
монетами. В Шансоне остался лишь старый садовник, который хотел
возродить загубленный повстанцами фруктовый сад, да его
шестнадцатилетняя внучка, спасённая Дэниэлом Скоттом.
Пользуясь
задержкой воинов шерифа, сэр Жан с тремя воинами отправился в
Фалез, чтобы срочно выкупить у хазарина Давида закладную на
Дыб-Кальвадос. Он увёз всё золото и большую часть серебра барона.
Остальные трофеи разделили по правилам разбойничьего дележа:
половину «атаману» (то есть, совету командиров), а остальное —
воинам, в зависимости от заслуг. В ожидании неминуемого шерифского
возмездия обиженных не оказалось. Войско повстанцев, скреплённое
железной дисциплиной, начало споро готовить замок и местность к
осаде и штурму.
К вечеру
подошли фалезцы и встали в видимости стен. От них выдвинулся
д`Гисборн, трубач и знаменосец с белым флагом. Парламентёра-шевалье
пустили в замок, а сопровождающим приказали оставаться на месте.
Порученец шерифа с удивлением увидел, что в захваченном Шансоне не
было разрушений. Наоборот, замок укреплён и имеет хорошо
вооруженный гарнизон. Оставалось загадкой как это удалось
рыцарям-«оборотням». Разве что, действительно, задействовали свою
магию. Ведь следы жестокого боя здесь присутствовали. Имелась и
копоть, и плохо замытая кровь на камнях. Да и четыре свежих
висельника лежали за углом столярки.