Впрочем,
присмотревшись к поверженному, Кальвадосские рыцари сами ощутили
шевеление в загривках. Больше всего он напоминал давно высохший
труп. Большие узловатые мышцы сморщены и словно перекручены
неведомой силой. Доспехов нет вообще. Тело покрывала лишь грубая
ткань и зацепившиеся за неё ветки. Именно эти гнилые палки, ранее
скрывавшиеся в броне из грязи, в бою были страшными шипами и
рогами. Голова воина так же выглядела как большой, старый,
обтянутый кожей череп, с пустыми провалами глазниц. Что там могло
светиться красным вообще непонятно. Металлическими у врага,
действительно, были только шлем и секира. Николай своим клинком
скинул с черепа классический северный шишак, с наглазниками и
бармицей. От него отвалилась кривая ветка, являвшаяся сердцевиной
угрожающих рогов. А вот секира оказалась крайне примечательным
оружием. Шестифутовое древко покрывали грубые письмена-руны.
Очевидно, для повышения прочности снаружи его оплетала диагональная
сетка из кованых железных полос. Сверху они были приварены к
кольцу, от которого отходили лунообразные лезвия двух секир и
острое навершие. А внизу оплётка четырьмя гранёными лучами
скручивалась в оправу большого прозрачного камня.
—Алмаз, что ли?—удивился
Зубров.
—Скорее, корунд. Или кварц. Он же «горный
хрусталь»!—блеснул эрудицией Феоктистов. Он ещё помнил кое-что
из их с Емельяновым занятий минералогией. Володька поднял
отрубленный рог чёрного коня. К его удивлению, это была не часть
боевого металлического налобника, а настоящая, кручёная кость. А на
голове зверюги имелось изломанное мечами утолщение, из которого,
похоже, раньше он рос самым естественным образом. Покрытый мелкими
чешуйками хвост с кисточкой на конце, немного напоминавший ослиный,
окончательно убедил в том, что они прикончили мифического
единорога. Впрочем, таким он был только в их мире. А здесь, похоже,
на них иногда разъезжали мёртвые богатыри. Тем более что и останки
зверюги больше всего напоминали измочаленные фрагменты мумии. Ни
крови, ни вывалившихся внутренностей.
Друзья
прошли вперёд, по следам воина, и вновь испытали запоздалый страх.
Цепочка отпечатков уходила прямо в мшистое болото, что раскинулось
за кустами. На вязкой поверхности медленно затягивался свежий рубец
вывороченной грязи. Похоже, именно оттуда и выехал мёртвый
противник.