При
упоминании Аржантана перед Володькой сразу возник нежный образ
крёстной дочери его владетеля. Сладкая истома мягко заполнила
грудь. Ему захотелось ещё раз увидеть свою любовь, и вживую
сравнить леди Веронику с пленительным образом Серого ангела. Он
глубоко вздохнул, перехватил хиленькое копьё и извлёк из ножен
заизолированный меч:
—Значит, будем пробиваться в
Аржантан!
* * *
Результаты
расследования храмовников пришлись для правящего принца весьма
некстати. В Кангард, за имперской десятиной, во главе дружины готов
прибыл князь Ратмир. Младший брат Иерусалимского короля тоже входил
в число «Чинов Ангельских». Вот уже семь лет как этой группе
временных представителей Богочеловека подчинялись правители всех
имперских земель, оставшихся верными распятому Андронику. К Чинам
относились Пресвятая Дева, оставшиеся одиннадцать апостолов и весь
правящий княжеский род Тартарии, что более тридцати лет спасал
мессию от происков злобного императора Ирода.
Поэтому, в
первую очередь, принцу Жану пришлось организовывать князю достойный
приём. А затем, бросив другие дела, ещё и организовывать погрузку
на тартарийские корабли собственной звонкой монеты. В результате
казна Нормана вновь опустела. Кроме «имперской десятины», там
практически ничего не было — всё выгреб ещё братец Ратибор. Так что
выступление карателей откладывалось на неопределённый срок. Лишь
маркиз де Крюсьен получил приказ «из кожи вывернуться», но раскрыть
убийство де Трейси. Преступление было слишком серьёзным, и
затрагивало лиц, осведомлённых в самые неприглядные секреты короны.
А это всегда чревато совершенно непредсказуемыми
последствиями.
Для
начальника тайной стражи приказ не стал неожиданностью. Он загодя,
получив лишь первое сообщение о пропаже барона, активизировал
осведомителей. Но, как и ожидалось, сначала нужной информации от
них не поступало. Поэтому, после доклада сэра де Гринеберга, маркиз
вызвал наиболее смышлёную шпионку — миловидную, бойкую и
практически абсолютно беспринципную вдову, Матильду Гарм, двадцати
восьми лет отроду. Вот уже три года она успешно выполняла тайные
поручения по всему Норману. Причём, решения всегда находила
неожиданные, простые и эффективные. От чего и имела от казны принца
нерегулярный, но существенный доход, позволивший открыть в Кангарде
свою лавку женских мелочей.