А ещё через неделю все женщины
маркизата неожиданно начали судачить о том, что Севка-то, ай-ай-ай,
всё еще ходит под себя по ночам. Совсем как грудной младенец!
Поэтому-то его мать вынуждена стирать бельё каждый день. Та,
конечно, начала всё отрицать. Клялась, что просто является очень
чистоплотной хозяйкой и любит свежее бельё. Отчаявшись, даже
предлагала соседкам проверить. Но всё было тщетно. Людей-то не
обманешь! Молва на пустом месте не возникнет. Поэтому вскоре воины
перестали учить подававшего надежды Себастьяна, и он, вместе с
остальными братьями, вновь начать помогать отцу-крестьянину. Теперь
рано утром мальчишка уходил с ними за частокол, и лишь поздно
вечером возвращался. Очень скоро ему стало совсем не до игр с
остальными детьми.
— Вот так-то, боярич! — посмеивался
Беарн, поглаживая короткую седую бороду. — Часто и силы особой не
надо! То, что ты высмотрел в семье Себастьяна, называется
«разведывательная информация». А то, как мы её использовали —
«военная хитрость». Так, если есть время, почти любого, даже самого
сильного врага можно победить. Практически не прикасаясь! Стоит
только узнать про него то, что можно использовать во вред, и
придумать, как это получше сделать.
Так юный маркиз впервые научился
добывать нужную информацию и использовать коварство. Это был
второй, и практически самый полезный для него урок жизни. Тем более
что Мишель оказался способным, и вскоре начал получать удовольствие
от умения достигать целей окольными путями. Именно тогда он и
пристрастился к ночным размышлениям. Кроме того, втянулся и в
упорные ратные тренировки. Ведь воином старый Беарн был отменным,
не зря смог дожить до своих седин. А из любви к бояричу, ещё и
учителем хорошим сделался. Так, уже в третью очередь, у де Крюсьена
развились настойчивость, отвага и сила. Куда же без них! Всё-таки,
когда времени нет, самым надёжным всегда остаётся упреждающий удар.
А уж кулаком там в челюсть, либо мечом в пузо — не столь важно. С
тех пор маркиз постоянно совершенствовал ратные навыки, благодаря
чему овладел практически всеми известными способами повреждения и
уничтожения себе подобных.
Де Крюсьен улыбнулся мыслям о
детстве. Воспоминания согрели тёплой волной. Он словно вновь
оказался на мгновение дома, в своей милой комнатке с рубленым
окошком. Как и тогда, холодный мерцающий звёздный свет проникал в
самую душу, от чего мысли становились изощрённо-прозрачны. Одну из
комнат своего каменного двухэтажного особняка в Кангарде он
оборудовал именно для размышлений. Удобное деревянное кресло с
тёплым пледом, вместо кроватки, голые стены и постоянно открытое
окно. Маркиз неторопливо прокручивал в голове то, что ему уже было
известно, так и эдак примеряя знания к различным вариантам своих и
чужих действий. А если картинка не складывалась, также тщательно
намечал, что ещё нужно узнать, и каким образом это можно
добыть.