Проснулся
сэр Волк уже в «комнате заклинаний» Аржантана. В теле ещё держалась
слабость, но сила уже возвращалась к оживающим мускулам. Он вновь
почувствовал себя выздоравливающим. Сильно хотелось есть и пить.
Словно прочитав его мысли, вскоре появилась Сусанна с огромным
блюдом слегка обжаренной говяжьей печени и тремя краюхами горячего
хлеба. За ней шла бабушка Линде с огромным кувшином яблочного
взвара, подслащённого мёдом. От аппетитных запахов проснулись и
остальные выздоравливающие. Они уже самостоятельно поднялись и
переместились к свежевыскобленному столу, ещё недавно бывшему
операционным. Теперь его застилала новая скатерть. Минут десять все
молча аппетитно чавкали и делали крупные глотки. Когда первый голод
был утолён, Сусанна принесла обжаренные сердца, языки и желудки
быков, которые обильно посыпала порошком из смеси сухих трав.
Приправа получилась необычной, но аппетиту способствовала не хуже
пряностей. Пиршество продолжилось. Принесли ещё свежего взвара и
тёмного, мутного на вид, но очень ароматного мёда в плошке, чтобы
можно было самостоятельно подслащивать напиток.
Уже пару
недель по Аржантану нет-нет да и разносился аромат варившихся
яблок, урожай которых в этом году был особенно хорош. Но сейчас от
стоявшего на столе кувшина пахло как-то по-особому, что будило в
памяти неясные, но очень приятные воспоминания своего
мира.
— Не
пойму! — не выдержал наконец
Николай, — Не то вареньем яблочным
пахнет, не то ещё чем...
— Сахаром! — неожиданно догадался Владимир. — Жжёным сахаром! Помнишь, как конфеты из него
варили?
— Точно! С
молоком. Его ещё жидким в блюдце нальёшь, а он потом застынет и как
огромный сладкий диск получается. Слушай, так здесь что, тоже сахар
есть?
— Не знаю.
Первый раз слышу.
Увы,
многознающий Гесперон не подтвердил догадку. Сладкого вещества,
добываемого из растений, он не знал. Указал лишь на плошку с
мёдом:
— Вот этим
всё подслащивают. Ну, кто имеет такую возможность,
конечно.
— А что,
пасек здесь не сильно много?
— Чего? — маг уже мало
чему удивлялся в беседах с друзьями, поэтому старательно обозначал
пределы своего понимания. Как правило, это всегда обогащало и без
того большой объем его знаний.
— Ну,
площадок с ульями! Такими домиками для пчёл, куда они мёд
приносят.
— Увы, сэр
Волк, но мне ничего не известно об умельцах, которые смогли бы
заставить пчел нести свой мёд в какой-то домик. В Нормане пчёлы
гнездятся в дуплах. Смельчаки, что умеют отнимать плоды их труда,
называются бортники. Они весной и летом ищут эти гнездовья. А
осенью, когда пчёлы наделают себе запас на зиму, окуривают их
дымом, чтобы отбить у насекомых желание жалить. После чего просто
забирают мёд. Ну, или наиболее умные, берут лишь определённую
часть. В таком случае пчелиный рой имеет возможность перезимовать
на остатке, благодаря чему на следующий год вновь начинает носить
мёд в уже знакомое бортнику дупло.