— Ба-а-а-атя-а-а!!! — заорал Кройцер по-русски: — Они меня
жрут!!!
— Вижу. Держись, сынок. Иду! — спокойно ответил адмирал
по-немецки.
Его «Феникс» (или «Финист», как прозвали капсулу русские) вынырнул
из подпространства чуть ниже отбомбившегося звена Зуброва и вошёл в
крутое пике, обгоняя вольфрамовые болванки. Четкая лента мезонного
следа светила сзади. Но самого двигателя на истребителе не было!
То, что адмирал давно летал без топлива в капсуле, как-то уже стало
привычным. Но чтобы ещё и без двигателя?! Туча «скал», прикрывавшая
сверху площадку, где заживо жрали Хельмута, пришла в движение.
Протянула к «Финисту» лучи импульсов. Но на том лишь ярко вспыхнули
охранные руны. Истребитель всё быстрее мчался вниз. Творения хозяев
попробовали принять его на себя, но неожиданно также всклубились
тучей невесомого песка. Четырьмя светлячками вспыхнули части Диких.
На Земле-7 Феоктистов всегда резал стропы парашютам сбитых, так что
и здесь оставался верен себе. Только теперь он рассекал острыми
крыльями прямо тела хозяев, отчего их фрагменты всегда
загорались.
Было видно, что Дикие, поглощавшие плоть старшего космонавта,
быстро менялись. Становились более хитрыми морды, корёжилась,
принимая силу, мускулатура.
— Эскадра! Тела врагу не отдавать!!!
Яркий миг и картинка погасла. (Потом, при просмотре с сильным
замедлением, рассмотрели что прямо через обмякшую стену в зал
влетел «Финист» с непривычно толстым клювом. Удлинённые крылья с
обеих сторон рубили жрущих ещё живого Хельмута, летя прямо в его
сенсор. Яркая вспышка! Потеря изображения). Трансляция же Зуброва
показала, что капсула адмирала перешла на бреющий и врезалась в
скалу, скрывавшую пиршество. Её мезонный след прервался... Но тут
же вынырнул с другой стороны, расстилаясь за «Финистом», перешедшим
в резкий набор высоты. Затем и эта картинка исчезла во вспышке
атомарных изменений долетевшего вольфрама.
— Эскадра, Ноль-Девятый у меня! — спокойно отрапортовал Феоктистов.
Он успел нырнуть в подпространство. В клюве капсулы моргал
контейнер с удачно выдернутой душой Хельмута Кройцера. Оставалось
лишь вложить её в очередную идеальную телесную оболочку
обер-лейтенанта.
Эфир взорвался воплями радости. Орали и «сумеречники», и технари, и
почти все офицеры Управления. А оцепеневшая коммандор-атташе
восхищённо смотрела в сенсор: «Господи! Да ему там не Солдаты, ему
просто боги какие-то нужны!»