Через пару
дней Феоктистов попробовал охотиться с луком, а на девятые сутки
приступил к тренировкам с холодным оружием. Силы быстро
возвращались, хотя рубцы ещё порой вскрывались, да вернулись
тошнота и головокружение. К Эдвину он теперь ездил чуть ли не через
день, используя уникальную возможность чинить и усовершенствовать
железное вооружение. А кузнец не переставал удивляться смекалке в
обращении с металлом, которую проявлял нежданный приятель дочери.
Нравилось отцу Сусанны и усердие «оборотня». Володька всегда, чем
мог, помогал ему — и в кузнице, и по хозяйству. С помощью Смита он
восстановил свой шлем, отбивающий удары копья. А для усиления
голоса придумал установить в него пластинки-резонаторы. В
сочленения брони нанёс спиральные борозды с топлёным салом, от чего
трущиеся места в доспехе начали смазываться.
Раз в
неделю Володька парился с кузнецом в баньке, которую они с Николаем
поставили у своей избушки. Эдвин легко преодолел страх перед
церковным запретом на мытьё, так как и до того был далеко не
безгрешен, и постоянно наслаждался эффектом. А вечно грязные
крестьяне не могли привыкнуть к его новому цвету. Теперь Смита при
всём желании нельзя было назвать «Чёрным» — его кожа лучилась
здоровым красным цветом. А Сусанна вообще расцвела подобно грозди
юной сирени. Теперь она только и жила трепетными ожиданиями
очередного визита своего «рыцаря-оборотня».
Правда, о
дальнейшей судьбе их взаимоотношений никто старался не говорить.
Лишь однажды, в промежутке учебных боёв, Зубров не
выдержал:
— Слушай, а
ты любишь Сусанку?
Феоктистов
аж поперхнулся:
— Чего?!
А... Ну, люблю конечно. Только, пожалуй, как-то не так.
— Это как
не так?
— Ну,
словно не хватает чего-то. Впрочем, я любил одну девчонку.Ещё там,
у нас. Ну и было так же. Наверное, это и есть любовь... Да, я люблю
ее!
— Так чего
не женишься?
— Как
это?!
— Ну, как
все. На свадьбе погуляем.
— Ты что,
смеешься?
— Абсолютно
серьёзно говорю.
— Да пошел
ты! — неожиданно обиделся Володька. Решительно взял меч:
— Я ещё не
хочу. Рано!
— Смотри,
как бы поздно не было! — ответил Коля, поднимая клинок.
— В смысле
«поздно»?! Мы с ней только целуемся иногда!
— Я не о
том. Отобьёт кто-нибудь.
Феоктистов
понятливо кивнул:
— А! Ты,
знаешь, я об этом сейчас не думаю. Тут другое. Понимаешь, не такая
какая-то любовь. Не завершённая. Вот будет в ней всего хватать,
тогда и женюсь!