- Но я направлю лазутчиков. Они выведают план поселка, захватят
пленника. Кстати что с Тилчи решишь?
-Лазутчиков направь обязательно. А вот языка брать не надо.
Исчезновение сразу двух людей вызовет подозрения. Такие люди как
Тилчи всегда нужны. Никогда не пачкайся сам.
-Отец, чего ты хочешь?
-Шатиман, эти люди, хотят они этого или нет, угроза для власти.
Потому что они не зависят от нас. Но мы не можем напасть на них- ни
один отряд по тесному ущелью не доедет до крепости и, тем более ее
не возьмет. А если бы и взяли мы не можем открыто убивать
соплеменников, тем более начинать войну. По крайней мере не сейчас.
Вспомни, что было, когда исчезли семеро смутьянов...
- Но то что ты предлагаешь долго и ненадежно, - выразил сомнение
сын.
-Не всегда самый короткий путь самый быстрый. И не всегда все
простое надежно. Наше ожидание окупится. Голод сметет Тебеда и его
пособников. А Утад - станет основой будущего могущества для нашей
семьи. Глупо жечь то, что возвысит и обогатит тебя. Там уже много
опытных мастеров. После устранения разбойничьей верхушки это быдло
будет кормиться из нашей ладони. И получать только то, что мы им
дадим. И ровно столько, чтобы не передохли с голоду. Они
перегрызутся между собой и уже не будут представлять для нас
никакой опасности. Более того, они сами начнут умолять нас решать
их споры и судить между ними.
- И мы посудим, - обменялись отец с сыном улыбками.
- Ладно, ступай, да пришли ко мне Амана,- отослал сына Джут и
остался один.
Прибывший вскоре Аман вошел в комнату и слегка пригнул
голову.
- Сатучу, - произнес князь и вышел.
Четыре года.
Ловушка для поселенцев, задуманная правящей семьей рода Бергли
не сработала. Вопреки расчетам Джута никто не выдал ему лидеров
поселка. Более того, блокируемые сами способствовали своей изоляции
от Таузера. Даже лазутчики периодически направляемые в верховья
Утада не достигали цели. На их пути вставали дозоры отшельников с
огромными волкодавами.
Князь, принимая решение, исходил из того факта, что в русло
Утада, можно было попасть, да и то с превеликим трудом только с
Бакона. Сама долина, начинавшаяся с отвесных северных склонов
Тауландского хребта была на всем своем протяжении ограничена
высокими горами, склоны которых густо заросли буковым и дубовым
лесом. Скалистые вершины, зачастую даже летом покрытые снегом,
казалось, подпирали собой темно синее небо. Несмотря на наличие
ряда седловин отсутствовали перевалы, через которые можно было
пробраться в ущелье.