Семеныч сдернул все полотенца с двери, небрежно бросая их на пол, и взялся за ручку, потянув ее до упора вниз.
– Иди, иди. Пусть наш ребенок без отца останется. Иди, – ее голос очень медленно оказался где-то глубоко в его сердце, как готовящаяся разорваться граната, кольцо с которой уже сорвано.
Семеныч замер. Громко щелкнула в тишине, взлетевшая в обратное положение, ручка двери.
* * *
Семеныч отошел от двери и опустился на кровать, положив голову ей на колени. Через минуту Катина рука гладила его, как маленького, запутавшегося мальчика. Он лежал с открытыми глазами. Он был разбит.
Через полчаса поднялся и ушел, не сказав ни слова. Катя не находила себе места. То ходила по комнате, то лежала, пытаясь уснуть, то стояла у окна, и, отогнув простыню, смотрела на дорогу. Катя боялась, что Семеныч не вернется. Она по себе знала: иногда бывает такое сильное чувство стыда, что легче больше не показываться на глаза тому, перед кем чувствуешь себя виноватым.
«Зачем я ему сказала? – в отчаянии думала Катя. – Это не командировка получилась, а какой-то ад. То он врывается в закрытый дом, и в нас стреляют. Я проигрываю деньги. Теперь эта студия, более похожая на сумасшедший дом».
Семеныч вернулся под вечер. Катя, заслышав его легко узнаваемые ею шаги, обрадовалась и испугалась одновременно.
– Весь город оцеплен, срочно эвакуируют людей, – спокойно сказал Семеныч. В его голосе не было ни упрека, ни раздражения, ни каких-либо чувств. – То, что ты натворила – может принести большую беду. Это вещество при определенной концентрации насытится кислородом. И на рассвете, прогреваясь лучами солнца, город просто взлетит на воздух. Собирайся немедленно, машина внизу, мы уезжаем.
Семеныч прошел в ванную и собрал туалетные принадлежности. Катя покидала вещи в сумку, застегнула чемодан с ненавистной шубой. И только потом заметила, что от Семеныча сильно разило алкоголем, и походка его, несмотря на четкость и ясность речи, была нетвердой. Взглядами они оба старались не встречаться.
Семеныч подхватил сумку, закинул ее на плечо, и, пропустив Катю вперед, захлопнул дверь. Чемодан остался в номере.
* * *
Машина ехала долго. Петляющая дорога разрезала напополам маленькие поселки, большие поля, пологие холмы, равнины, пока полностью не проводила солнце за горизонт.