Я повесил трубку на просяще вздернутую, как ладонь прокаженного индийского нищего, лапку рычага.
Через считаные минуты поезд уносил меня в загадочный город Ростов-на-Дону.
– Зэков охранять будем? – спросил я у прапорщика.
– На месте узнаешь, – заученно ответил он.
4
Я проснулся в пять часов утра, обнаружив себя на верхнем ярусе казарменной койки, и поначалу привстал испуганно, не понимая, где оказался и какие обстоятельства тому способствовали.
После все вспомнилось мгновенно и ясно: баня, нательное белье, кирза новеньких сапог, эта казарма, куда нас привезли поздней ночью…
До подъема я недвижно пролежал на узком панцирном ложе, прислушиваясь к храпу и бормотанию сослуживцев и глядя в растрескавшуюся штукатурку казарменного потолка.
Я вспоминал Индию, свою замечательную квартирку с двуспальной кроватью, автомобильчик «Амбассадор», знойные улицы, буйство тропической зелени, нежных подружек, покойного Николая Степановича – да будет земля ему пухом…
А потом дневальный, словно ошпаренный, заорал, разевая пасть:
– Р-р-рота… подъем!
И тут же на полную мощь врубили радио, ухнули кремлевские куранты, отбивая шесть часов утра, заскрипели пружины солдатских коек, казарма наполнилась гомоном, руганью, стуком тяжелых табуретов и неуклюжих сапог…
Началась армейская жизнь.
Месяц учебки в конвойном полку тянулся нескончаемо долго и однообразно. Нас учили палить из автомата, возили в городскую колонию, объясняя правила и устав караульной службы, предназначение внешних и внутренних заграждений, изматывали бегом в противогазах, строевой муштрой и ежедневной чисткой картофеля в кухонной полковой подсобке, однако главным испытанием для меня явился мой взводный – лейтенант Басеев, дитя кавказских гор.
Басеева коробила сама моя биография: американское происхождение, многолетняя работа в Индии, московская прописка, да и вообще тот очевидный факт, что под его командованием я оказался исключительно в силу недоразумения.
Придиркам и издевательствам лейтенанта не виделось никакого предела. Впрочем, пыл начальника во многом подогревал и я сам, демонстрируя к кавказскому человеку откровенное презрение и гадливость – вполне оправданные. Главными чертами его характера были хитрость и патологическая жестокость. Гибкий, поджарый, мастер спорта по самбо, он напоминал каждым своим движением агрессивную дикую кошку.