– Еду! – запальчиво заявил Сергей, нетрезво махнув рукой. – Да, между прочим… Я когда… Ну, в общем, ребята, был я в свое время некоторым советским начальником, так сказать…
– Так сказать, – многозначительно повторила за ним одна из блондинок.
– М-да. Так вот. А приятель у меня был – прокурор Каспийского моря. Ну, в общем, как-то он по-другому назывался – то ли начальником воднотранспортной прокуратуры, то ли еще как… Э-э, ты вообще понимаешь, Майк, что значит такая должность? А? В брежневское, золотое время?!
– Сержик, не ругайся, – сказала одна из блондинок.
– Бует эта… сделано. Так вот мы с ним ездили на рыбалку. С рыбинспекцией. Конфисковали сети. Ну, белуга там, севрюга, осетры… Тазы икры. А шашлык! Эй, Майк, ты ел когда-нибудь шашлык из осетрины, переложенный раковыми шейками, посыпанный свежей кинзой?.. А?
– Тогда тебе просто необходимо завтра поймать акулу! – провозгласил Паркер. – И после этого мы присвоим тебе титул… академика ихтиологии!
– Титул… чего? А, шутишь, доктор…
Сергей был уже изрядно пьян, что Джошуа несколько тревожило.
Похмельное состояние объекта могло расстроить завтрашние планы.
– Все! – Паркер, допив рюмку, с демонстративным стуком опустил ее на стол. – Спать! Утром за вами зайду. Только не подведите. Перед тем как прийти к вам, я обязан подтвердить, что…
– И даже не беспокойся! – властным голосом заверил Сергей.
Возвратившись в свой номер, Джошуа незамедлительно улегся в кровать, не обращая внимания на Лесли. Та срочно перезванивала в город агентуре, должной уже сейчас готовиться к грядущему, весьма непростому, дню.
Вскоре свет в номере погас. Еще с минуту он лежал, затаив дыхание и прислушиваясь к доносившимся до него шорохам простынь – напарница тоже укладывалась спать.
– Не хочешь на сон грядущий заглянуть к дяде в гости? – негромко спросил он.
– Я стесняюсь докторов, – донесся отчужденный ответ.
Ни одной обнадеживающей интонации в ее голосе Джошуа не расслышал, хотя и надеялся…
Он тихонько рассмеялся, вспомнив, как иглы, медленно вращаясь, внедряли вирус в ее плоть…
Что ж, выпендривайся, сучка, торжествуй, куй свои принципы и самоутверждайся… На здоровье!
И он уснул счастливым, надеясь на то, что сегодня ему не приснится проклятый неизменный сон: будто он идет черными безжизненными лесами, пронизанными реками, в чьей стоячей воде, замерев, стоят в ожидании неведомой добычи хищные серебристые рыбы с антрацитовыми спинами, и мертвые серые водоросли шевелятся, лаская их молочно-белые, набитые придонной нечистью брюшины… И почему-то ему, Джошуа, бредущему по неведомому бесконечному пути, надо обязательно переплывать эти бесчисленные реки – артерии пустых чащоб, ступая в густой, засасывающий ил их берегов, подернутый коричневатой мертвой водой…