Ещё я видел свои руки. Хотя знал, что во сне их увидеть нельзя.
Справедливости ради замечу, что руки растворялись. Они рассыпались
по крупицам, начиная с кончиков пальцев. Ногти и подушечки,
фаланги, ладони, локти, предплечья... Мгновение за мгновением я
наблюдал, как лишаюсь тела.
И скажу так. Хроники ловцов не врут. Первое испытание —
столкнуться с тем, что теряешь то, что всегда считал своим.
Своей неотъемлемой частью.
Оказывается, отнять можно что угодно. Даже тело.
Исчезли руки и возможность махать ими в том пространстве, в
котором я оказался. Исчезли и ноги. Я превратился в обрубок,
летящий сквозь бесконечность ничто.
Вскоре исчезло и остальное тело. Когда я лишился нервной
системы, перестал испытывать эмоции. Когда лишился разума — исчезли
глупые мысли.
Я потерял всё, что успел нажить. Не так уж много. Правы были
предки — наше тело не принадлежит нам. По крайней мере, до
конца.
Единственное, что осталось, — дух. Это то, что бесконечность
пустоты не взяла в качестве платы, удовлетворившись плотью.
Дух и знания. Суть моего народа. То, что сложнее потерять, чем
тело. Но тоже можно.
Скорость возрастала. Не имея глаз, я наблюдал, как мимо
проносятся миллиарды звезд. Они пролетали так быстро, что слились в
единое полотно.
А потом... На полной скорости я прошёл завесу, упал в атмосферу
и сверзился с небес на землю прямо в чьё-то тело.
— Мой сын! — коснулся моего... да, теперь моего, слуха вопль
матери. — Мой сын! Что с ним?
— Живой! Живой! — подбежал ко мне... да, теперь-то уж точно ко
мне, какой-то мужик.
Почему-то он мне показался странным. С большими руками и
маленькими ногами.
На этом во всех смыслах необычном наблюдение я отключился.
***
Никогда не думал, что, не обладая телом, можно испытывать
боль.
Боль, ни с чем не сравнимую. То, что я приземлился в чьё-то
тело, не означало, что оно стало моим. Вовсе нет. В первые секунды
я уловил то, что происходило вокруг. Так узнал о том, что мальчик,
внутри которого я оказался, пострадал.
Не то чтобы удивительная новость. Распространенный случай в
практике ловцов.
Через сколько я себя осознал — затрудняюсь ответить. Прошёл
краткий миг или целая вечность, это было вне области моих знаний. Я
просто осознал себя в пустоте.
Испугался.
И сразу же успокоился. Сам факт того, что я испугался, говорил
об эмоциях. А эмоции говорили о том, что я жив. А раз так, нужно
всего лишь разобраться в происходящем.