И, правда, после суда истязания
закончились. Загрузили в воронок и привезли не в Бутырку, а куда-то
далеко. Часов десять машина ехала. Лагерь. Цифры на двери. Не
поймёшь где. Снег уже лежит. На север, наверное, везли. Хотя, может
и в Москве уже снег.
В карцере, как и «предупреждал» опер
пухлощёкий, прохладно. Явно отрицательная температура. Вон, в
параше лёд. Александр Исаевич с тоской глянул на дверь. Не будет
отсюда выхода. Сдохнет. Не в карцере замёрзнет, так заключённые
забьют. Опустят ещё. Сволочи.
Все заготовки к роману «Архипелаг
Гулаг» изъяли. И дома, и в деревне. Остались отдельные главы на
руках у помощников добровольных. Ну, оставались. Под пытками всех
вспомнил и сдал. И они сейчас без сомнения арестованы. И чёрт бы с
ними. Сами вызвались помогать. И не увидит их больше никогда. И
никого не увидит.
Странно, шнурки из ботинок не вынули.
Не боятся, что повесится писатель. Кишка тонка! Тонка? Солженицын
вынул шнурок, потом второй, связал их, сделал петлю и закрепил
конец за решётку окна, забранного шторками железными.
Навалилась паника. Хрен вам, он
сможет. Сунул голову, спрыгнул со шконки. Боль дикая. И желание
вздохнуть, и тоннель.
Правда ведь, есть бог и вот путь к
нему.
Очнулся. Сняли скоты. Подсматривали.
Ощущения странные. Ничего не болит. Только мысли путаются и такое
чувство, что маленьким стал. Подёргал ногами, пошевелил усам. Что
это. Ещё сильнее мысли путаются. Зеркало? Где найти зеркало? Вот в
углу. Да уже и не надо. Рассмотрел себя. Этого не может быть. Шесть
ног. Длиннющие усики. Таракан. Он – таракан.
Событие первое
Странная закономерность. Учительница
литературы всегда вызывала отца Серёжи в школу не после плохих
оценок, а перед хорошими.
Учительница геометрии никогда не
попадёт в рай, потому что она чертила.
-Петя, скажи мне, на кой ляд? Писал
бы песни, книжки. И так дома не бываешь, а теперь вообще пропадёшь.
Смотрела вчера, как ты очередную дырочку в ремне ковыряешь и слёзы
на глаза наворачиваются. Не похудел, а истощал. А дальше что? –
жена Лия поставила перед Тишковым тарелку красивую,
краснотурьинскую, с видом маяка и пенного растревоженного моря. В
тарелке был её обычный жиденький суп.
Гадство-то какое. Не суп. Хотя и он.
Нужно организовать по телевизору кулинарные передачи. Стоп. Какой
телевизор? Баста карапузики – кончились арбузики! Картошки нужно
больше выращивать, чтобы в супе ложка стояла. А её сгноят.
Обязательно.