Илья своих эмоций на этот счёт не показал, заверив, что я так и
останусь для него братишкой, ну а бабушка в любом случае будет меня
часто навещать. За неделю до назначенной даты мы устроили
генеральную уборку. Полы в квартире, за исключением кухни и ванной
с туалетом, были паркетные, покрытые мастикой.
Несколько раз мне уже доводилось видеть, как бабушка натирает
полы. Вначале я решил, что в это время проблема купить лак для
паркета, а после узнал другую подоплёку применения мастики.
Оказывается, полы с таким покрытием частично впитывают пыль. Кроме
того, они практически не пачкаются грязной обувью. Вернее, грязь
остаётся, но когда подсыхает, легко сметается веником.
Сам процесс натирания полов мастикой оказался долгим и
трудоёмким. Вначале из столовой Илья вынес всю мебель, которая
легко поднималась и сдвигалась (пианино, буфет и диван остались на
месте). Затем мы дружно ползали по полу, оттирая щёткой и мыльной
водой старую основу. После повторно промыли и оставили полы
сохнуть, перейдя в следующую комнату.
Высохший паркет смазывали при помощи ветоши мастикой и уже после
Илья и бабушка, надев специальные тапки, словно два фигуриста
натирали полы до блеска. Здесь тоже имелись нюансы. Слишком
усердствовать не стоило, иначе пол становился настолько гладким,
что можно было запросто поскользнуться, но смотрелось всё это
красиво и богато.
За день до приезда родителей Илья собрал вещички, попрощался и
пообещал, что будет меня навещать. Бабушка немного всплакнула,
приобняла Илью и взяла слово, что он нас не забудет. Закончив с
приготовлениями к встрече, бабушка вынула семейный альбом. Это она
правильно рассудила, что, в отличие от маман, отца, уехавшего в
Канаду в августе пятьдесят третьего года, ребёнок точно не
помнит.
—Это Катенька перед войной, мы тогда только получили комнату, —
листала бабушка старые фото. — Это мы с Феденькой аккурат в сорок
шестом. Он вернулся из Европы почти через год после войны.
Далее шли ещё несколько страниц из семейного архива бабушки, а
после — снимки незнакомых людей.
—Первая семья Дмитрия Степановича, твоего папы, — неожиданно
сообщила бабушка. — Все погибли под бомбёжкой в сорок втором.
Известие о первой семье меня сильно удивило, а узнав дату
рождения отца, я озадачился, сообразив, что по возрасту он чуть ли
не ровесник бабушки. Познакомился Дмитрий Степанович с молоденькой
переводчицей, уже будучи убелённый сединами. Зато имел хорошую
должность и перспективы, что именно и привлекло в нём маман.
Дмитрий Степанович не воевал, бабушка сообщила, что сама не в
курсе, где он служил или работал. Зять упоминал, что до сорок
второго года был каким-то помощником в Америке, а где после служил,
она не знает. Об этом говорить никому не нужно, как и про настоящую
работу отца. В сорок пятом Дмитрий Степанович получил
один-единственный орден Трудового Красного Знамени, а боевых наград
у него не имелось.